Но победа нашей книги — не только заслуга трех авторов. Половина успеха принадлежит издательству Елены Шубиной. Три года назад мы предложили им проект. Это не была книга. Большое спасибо, что нами заинтересовались и в нас поверили, не вмешивались в наши разработки — только помогали, поощряли и взяли продвижение нашей книги. В результате за два месяца ушел четырехтысячный тираж.

— Как вы заинтересовались фигурой Ерофеева?

О.Л.: У меня есть проект для себя. Назову его возвращением долгов. О книгах и авторах, которых очень люблю или любил в детстве и юности, стараюсь рано или поздно написать. Так, например, мы написали с Юрием Лейбовым и Ильей Бернштейном комментарии к некоторым детским книжкам, прежде всего Юрия Коваля. Поскольку Ерофеев был для меня очень важным автором, мне было интересно. Немножко пугаясь, все-таки за него взялся.

Довольно хорошо помню, как впервые прочитал Ерофеева. Я поступил в Московский педагогический институт имени Ленина в 1984 году. Мне принесли самиздатовскую книжку, где было два сочинения: «Москва–Петушки» и повесть Юза Алешковского «Николай Николаевич». Видимо, их соединили в один блок юмористического отношения к миру, как тогда казалось.

Я пришел в полный восторг от произведения «Москва–Петушки» прежде всего, хотя Алешковский мне тоже понравился. Дальше все немногочисленные вещи Ерофеева, которые мне попадались, я уже хватал и читал подробно. Иногда, если пишешь про одного автора, один текст, устаешь от него и потом много лет не можешь его читать. С Ерофеевым этого не произошло. Специально, чтобы себя проверить, с большим удовольствием «Москву–Петушки» еще раз перечитал после того, как работа была закончена. Я отключил в себе филолога. Мне было интересно, получу ли я удовольствие. Я получил абсолютное удовольствие, не устал от его текста.

М.С.: Наша книга — биография очень интересного человека, неповторимого. Мы вывели следующую формулу его биографии — такую больше не найдем! И это верно на все 100%. Потому что Ерофеев совершенно уникальный. Более того, эта книга занимает особое место в русской литературе. Нам захотелось как-то вскрыть ее секрет. Думаю, что немногие оценивают Венедикта Ерофеева в полной мере — да, он популярен, и успех нашей книги разве не говорит о том, что он по-прежнему любим? Но нет предела восхищению и открытиям.

Моя личная оценка Ерофеева в процессе работы и оценка его книги только возросла. Хотя есть авторы, которые в процессе погружения, изучения как-то съеживаются, затушевываются, разочаровывают. Венедикт Ерофеев относится к категории тех, кто раскрывается с самых неожиданных ракурсов. Немного можно назвать сопоставимых с Ерофеевым писателей. Из его современников я назвал бы лишь Юрия Казакова. По-моему, он приближается к гениальности Венедикта Васильевича. Кстати, они были знакомы, жили рядом, ну и выпивали вместе. А оценить успех Ерофеева можно по тому, как его читают сейчас. Его произведения интригуют, будоражат. Можно ли назвать книги того времени, которые сейчас читают с таким же напором? Нет.

— Про Ерофеева ходит много слухов, многие из которых он сознательно создавал сам. Про это, собственно, и книга — она многие мифы ставит на почву фактическую. Были какие-то мифы, которые вам было обидно развенчивать?

О.Л.: «Обидно» — не совсем то слово. Надеюсь, в книге чувствуется, что мы старались быть предельно объективными, не давать волю своим оценкам. Это скорее интерес шерлокхолмсовский — было любопытно распутывать какие-то загадочные истории. Действительно, Ерофеев многое сам напридумывал про себя, а кроме того, провоцировал окружение, заражал его фантастическим умением про себя рассказывать, и про него потом говорили то, чего не было. Например, роман «Шостакович» остался загадкой — непонятно, была ли написана эта вещь, которую якобы Ерофеев писал, а потом потерял.

— После выхода вашей книги многократно повысились продажи «Москвы–Петушков». Одна из целей достигнута?

М.С.: «Москва–Петушки» — очень сложная книга. Эффектная, бьющая наотмашь, захватывающая и удивляющая, с одной стороны. От нее не так-то просто отвязаться. Вы начали ее читать и вот уже видите, как она берет вас. А с другой стороны, она многослойная. Как раз исследованию этой многослойности и посвящена новая часть книги «Венедикт Ерофеев: посторонний». В ней мы говорим не о биографии писателя, а о его герое Веничке. Это издание будем готовить уже под новой обложкой. Оно будет исправленное и дополненное. Можно сказать, будет другая книга. Потому что очень и очень расширился биографический материал. Работа продолжается.