Прощай, Аня!

Все в ней противоречило слову «смерть». Умная, красивая, очень женственная и такая родная… Она казалась строгой, но ровно до первой улыбки, до первой беседы. И да, ее рабочая серьезность, ее всегдашняя сосредоточенность не могли скрыть ее ранимую душу, ее добрые глаза.

Аня налету подхватывала любой разговор, наполняла его точными замечаниями и своим фирменным юмором. В ней было что-то похожее на азарт юного исследователя, мечтающего понять, как устроена любимая игрушка.

Ей было интересно. Как решить задачу, за которую никто, кроме нее, не возьмется. Как помочь тому, кто пришел за советом, или поделился своей проблемой или бедой. Она выручала друзей и коллег просто так, без тяжелых вздохов и осознания собственной значимости. Она не могла не помочь и все тут…

Она была… Невероятной, да. С каким упоением рассказывала она про свою венгерскую выжлу – горячо любимую собаку по имени Черчилль, символ верности и честности. И прямоты, которую она так высоко ценила. И которой никогда не изменяла ни на работе, ни во время дружеской беседы.

Но ее общительность и открытость никогда не переходила в разговоры о своих переживаниях, о том, что происходило в ее душе. О том, что она скрывала в своем сердце, бережно хранила в себе.

Аня никогда не жаловалась на самочувствие. В последнее время извиняющимся голосом объясняла, что кашель, температура, внезапно подскочившая до 39, но скоро все исправится. Вирусная инфекция – чушь собачья, все пройдет. Прошло?

Нет.

Через несколько дней болезнь как будто угасла. Но спустя неделю вернулась субфебрильная температура, ныло горло. Несмотря на это – бодрый взгляд, готовность работать на благо любимого проекта в «Комсомолке».

Аня не слушала, не могла слушать коллег, заботливо советовавших проверить легкие и сердце. Она не могла допустить и мысли, что может не справиться. Всегда справлялась. Привыкшая побеждать любые невзгоды, с упоением планировала по своей доброй традиции отправиться в новогоднее путешествие. Тем более что на этот раз приключение обещало так много любви и человеческого тепла…

Три дня назад Аня снова слегла с температурой. Последняя фраза, которую от нее слышала подруга и коллега по работе в «КП»: «Выпила лекарства, ложусь спать».

На следующий день, 10 декабря, Анна перестала отвечать на сообщения. Обеспокоенные коллеги и родители сразу почувствовали, что дело плохо. Аню нашли в постели…

– Смерть Ани для нас настоящий шок и трагедия, – говорит Олеся Носова, главный редактор «Комсомольской правды». – Мы ее очень любили и ценили. Вот сейчас в редакции идет опрос — сотрудники анонимно выбирают человека года. И Аню предлагают чаще других: «с ней невозможно оказаться в безвыходной ситуации, она всегда найдет решение».

Аня для нас незаменимый сотрудник и хороший друг, мы это всегда знали.

Мы, вся «Комсомолка», ищет слова, чтобы утешить родителей, чем-то помочь, чем-то сгладить невероятную боль утраты… Мы плачем вместе с ними… Прощай, Аня! Нам будет очень тебя не хватать..