Что происходит с рынком книг для детей?

Анна Кузнецова, выступая 2 февраля в Российской государственной детской библиотеке, сообщила, что современную детскую литературу иногда даже взрослым страшно показывать, настолько все это неприлично. Детские литераторы выступили с письмом протеста. 5 февраля этого года в приемную уполномоченного по правам ребенка при президенте России Анны Кузнецовой было принесено открытое письмо, которое подписали 250 писателей, критиков, художников, ученых, библиотекарей, учителей и других профессионалов, имеющих отношение к детской литературе. Кузнецова пригласила авторов к участию в «рабочей группе по поддержке развития детского позитивного информационного контента» в литературе, кино, мультипликации и т.п.

Медиа подхватили сначала новость о «неприличной» детской литературе, затем — ​новость о письме. К сожалению, в этом контексте показалось, что коллег-журналистов волнует не столько современная детская литература, сколько сказка «Бычок-дристунок», которая входила в злополучную подборку, на которую обратила свое внимание Анна Кузнецова. Но современная российская детская литература заслуживает большего и лучшего.

Рискованное дело

Для большинства из нас детская литература заканчивается на той исторической эпохе, когда мы вошли в подростковый возраст. Поэтому для бабушек и дедушек она закончилась на Чуковском и Маршаке, а для мам и пап — ​на Остере и Успенском. Считается, что проверенное временем — ​лучше, и детям надо покупать то, что взрослые сами любили в детстве. Подход этот оправдывает себя в книгоиздании, но лишь отчасти: мамы и бабушки действительно покупают любимые книги своего детства. А потом жалуются, что дети их не читают.

С современной литературой всем страшно рисковать. Детские книги — ​дорогие в издании, поэтому издателю легче купить готовый иностранный макет и перевести произведение, которое давно известно за рубежом, чем рисковать, издавая российских авторов. Детские книги дороги в магазинах, поэтому читатель тоже не хочет рисковать и покупает «проверенное». Взрослая пресса не очень хочет связываться с детской литературой, и в поле ее зрения детлит попадает только тогда, когда какой-нибудь ревнитель находит крамолу в очередной книжке. Даже вручения крупнейших в стране премий за лучшие произведения для детей и подростков пресса, как правило, не замечает. Отдельная боль — ​статьи о детской литературе, типа «полчаса полистала книжки на прилавке и пришла к выводу, что детской литературы нет: картинки плохие, стихи ужасные».

Враг Мышаня не прорвется

И в самом деле: по статистике Российской книжной палаты за 2017 год, в двадцатку самых издаваемых детских писателей, не считая русских и иностранных классиков (включая ныне здравствующих Роулинг и Успенского и двух популярных англоязычных писательниц Холли Вебб и Эрин Хантер), входят три современных российских детских писателя: Владимир Степанов, Ирина Гурина и Феликс Маляренко.

Владимир Степанов и Ирина Гурина пишут тоненькие дешевые книжки про зайчаток, бельчаток, мышаток и лисяток, которые продаются в газетных киосках и гипермаркетах. Минимум текста — ​и картинки: пушистые зверушки с глазками. Книжка — ​12–16 страничек, на каждой по стихотворению или небольшому рассказу, навалять целую книгу при должном навыке (апрель–капель, грядки–в порядке, мишка–книжка) можно за полдня. Издают эту продукцию в основном «Азбукварик», «Фламинго» и «Проф-пресс»; в Москве она не продается — ​все тиражи уходят в регионы.

Вот несколько примеров. Ирина Гурина: «По лесам шагал апрель, // Уже закончилась капель, // Растаял снег, пришло тепло, // И стало вечером светло». Владимир Степанов: «Кошка к пруду побежала, // Шерстку гладко причесала, // И под ручку с мышкой серой // Зашагала в гости смело». Ровно то, что воспитатель выберет для детсадовского утренника. И азбука — ​то, что гарантированно купят родители.

Саратовский подполковник запаса Феликс Маляренко попал в компанию Пушкина, Чуковского и Роулинг, скорей всего, тоже за счет стихотворной азбуки на карточках. Стихи — ​вот: «К — ​Воин Кот не шелохнется, // Мастер он штыка и пули. // Враг Мышаня не прорвется, // Путь его прямой — ​в кастрюлю».

Что это нам говорит о российском покупателе детских книг? Что он, во‑первых, беден, во‑вторых, невзыскателен, в‑третьих, покупает книжки в основном малышам и в основном для обучения грамоте. Из крохотных книжек суммарно складываются огромные тиражи: Ирина Гурина уступает только Чуковскому и Холли Вебб (Вебб, впрочем, — ​тоже про зверушек с глазками), Степанов, автор 150 книг, опережает Маршака, Маляренко — ​Андерсена и Роулинг…

А еще — ​среди этих авторов нет никого, кто пишет для самостоятельно читающих детей. Впрочем, миф о том, что «наши дети не читают», очень удобен всем: и распространителям, чьи вкусы определяют, дойдет ли та или иная книга до читателей, и родителям, которым не надо думать, и издателям, которые давно поставили выпуск дешевой халтуры на конвейер. Если судить о современной детской литературе по таким образцам, есть отчего прийти в отчаяние. К счастью, это далеко не все.

О хорошем

Серьезно занимаются издательством детской литературы не менее полусотни издательств. Некоторые издают только учебную литературу, только познавательную, только классику и т.п. Среди тех, кто работает с современной художественной литературой для детей, есть настоящие гиганты (например, РОСМЭН или АСТ). А есть издательства небольшие, но отлично известные читающим родителям и детям («Самокат», «Компас-гид», «Розовый жираф», «Белая ворона», «Пешком в историю», «Клевер», RaraAvis, Издательский дом Мещерякова, «Серафим и София», «Настя и Никита», «Фордевинд»).

Издательства собирают авторов вокруг себя — ​так у «ДЕТГИЗа» был свой литературный семинар под руководством Михаила Яснова и Сергея Махотина (оттуда в детскую литературу пришли Анна Анисимова, Анна Игнатова, Ася Петрова); свой круг авторов — ​у «Аквилегии М» (Тамара Крюкова, Тамара Михеева, Анна Никольская).

По тексту
Ирины Лукьяновой