Указ об изменении состава СПЧ подоспел за полчаса до того, как по приглашению Федотова мы в последний раз пришли в его кабинет попрощаться. Обстановка осталась неформальной, какой и была все годы работы здесь, а сам Федотов выглядел бодрее остальных — он вообще при мне ни разу и нигде не потерял лицо. Об отставке главы СПЧ было известно уже несколько дней, но и другие кадровые изменения в его составе выглядят не менее значимыми — вот это мы вчера (в понедельник) под чай и переваривали.
Как я уже писал, в СПЧ накануне встречи президента с советом (до сих пор она проводилась в ноябре или декабре) обсуждался порядок вопросов, которые с нашей точки зрения должны были быть ему доложены.
Следуя логике событий прошедшего лета, первым должен был стать доклад о нарушениях на выборах, послуживших триггером дальнейших событий, и его должен был сделать Илья Шаблинский.
Далее в той же логике должен был следовать доклад о массовых задержаниях на летних акциях, который готовили Екатерина Шульман с Николаем Сванидзе.
Третьим последовал бы вопрос о бессилии судов защитить при этом закон и права граждан — его готовили Тамара Георгиевна Морщакова и я. Эти планы, обсуждавшиеся в кабинете Федотова, его кураторам по линии администрации президента, разумеется, были известны.
Шульман успела поработать (и весьма активно) в составе СПЧ 10 месяцев. Исключать после этого ее из состава совета без объяснения причин с юридической точки зрения — прерогатива президента, но с точки зрения человеческой — просто плевок в лицо молодой и красивой женщине. Не знаю, каким местом думают на Старой площади (про то, каким местом там чувствуют, я и не говорю). Катя — фигура очень публичная и востребованная, вряд ли она будет молчать о своих чувствах, и я ее при таких обстоятельствах нисколько не осужу.
Бобров — блестящий специалист и практик в области местного самоуправления, а ведь в конечном итоге именно на уровне местного (и вообще) самоуправления «вертикаль» доказывает свою неэффективность. Отставка Боброва стала еще и следствием отставки Федотова: Женя был не просто формальным, а действующим его заместителем в СПЧ. Человек негромкий, внешне вовсе не «политизированный», но очень основательный и организованный, Бобров вел в СПЧ огромную организационную работу и был, пожалуй, той фигурой, кого остальные члены совета согласились бы консенсусом принять вместо Федотова.
По списку отставок можно догадываться, что Федотов имел возможность остаться в своем уютном кабинете и после достижения «предельных» 70 лет, если бы согласился на «ротацию» СПЧ в таком виде. Я не задавал ему этот вопрос (вчера это было бы просто неуместно), но я уже немного понимаю, как там все работает.
Ведь главный алгоритм в АП — создание симулякра. Для этого надо выхолостить содержание, по возможности не меняя ничего в витрине.
Отставка Федотова с поста главы СПЧ, который превратился при нем в институт не то чтобы эффективный, но весьма значимый символически, — огромная потеря и для страны, в том числе с точки зрения ее имиджа на международной арене. Ему наверняка предлагали «рокировочку», но это мог сделать лишь тот, кто совсем не знает Федотова.
Что касается вновь назначенных членов СПЧ, то мы давно дружим с Татьяной Мерзляковой и часто сотрудничали с ней на посту Уполномоченного по правам человека в Свердловской области. Но если ее назначение в совет окажется связанным с отставкой с поста уполномоченного, то это будет скорее потеря для гражданского общества. Что касается других новых членов совета, то об их деятельности по защите прав человека или развитию гражданского общества в России мне пока нечего сказать.
Операция в целом прошла не то чтобы совсем безболезненно, и удалены оказались не все зубы. Я рассчитываю, что ежегодная встреча президента с СПЧ в этом году также состоится, и нам с Николаем Сванидзе будет предоставлена возможность поднять на ней те вопросы, которые мы готовили вместе с Катей Шульман, профессором Тамарой Георгиевной Морщаковой и другими (пока остающимися в его составе) членами СПЧ.
Я считаю, что такой шанс упустить нельзя, хотя теперь от нас уже далеко не все зависит.
