Неизвестные, напавшие на 22-летнего журналиста
и бывшего фигуранта «московского дела» Егора Жукова,
прославившегося своей глубокой пронзительной речью в суде,
целились в голову, старались изувечить лицо.
Егор рассказал нам, что в июле на него уже “охотились”,
лица тех людей попали на камеры наблюдения.
В первые же сутки после нынешнего инцидента правоохранители рьяно демонстрировали желание найти преступников. Но будем откровенны: дела по фактам избиений или журналистов – это в основном «висяки». Сам Егор, слава Богу, жив и даже может отвечать на вопросы. Он рассказал обозревателю «МК», члену СПЧ о том страшном вечере и событиях, которые ему предшествовали.
– Егор, опишите тот вечер. Ничто ведь не предвещало, как говорится?
– Что-то при этом говорили?
– Нет, били молча. Это продолжалось секунд 30, а потом они убежали.
– На помощь звали?
– Не успел. Все быстро произошло.
– Вы упомянули про прошлый раз…
— Это было месяц назад, в ночь с 24 на 25 июля. Тогда у подъезда меня ждала черная машина. По-моему, это была отечественная «Лада». Меня окликнули. Их было двое. Один хотел ударить, но я увернулся. Я побежал, они бросились за мной, но не догнали.
Полиция отказалась возбуждать тогда дело. Формулировка? «Ну не побили же». Нападавшие в тот раз попали под камеры, так что есть их фото и видео. Но никто их искать не стал, повторюсь, потому что само дело не стали возбуждали.
– Думаете, эти два случая связаны?
– Мне кажется, что да. И на этот раз преступники учли камеры видеонаблюдения, поэтому напали не около подъезда, а рядом. Может быть, если бы их поймали в первый раз, второго нападения не было бы.
– Оба инцидента связаны с журналисткой деятельностью?
– Думаю, да. В первый раз меня подстерегали в тот же период, когда нападали на коллег-журналистов в Хабаровске, в частности, на ведущего программы на ютьюб-канале Дмитрия Низовцева. И сам инцидент случился после того, как я в эфире жестко высказался по поводу врио губернатора Хабаровского края Михаила Дегтярева. Возможно те, кто хотел меня проучить в прошлый раз, и решили довести свое дело до конца.
– А как узнали ваш адрес?
– Зубы, челюсти целы?
– Да, и даже кости черепа чудом, как говорят врачи, не пострадали. В принципе я оклемался. Но отек лица еще будет держаться какое-то время. Потребуется, думаю, неделя, чтобы восстановиться. Буду пока дома.
– Чувствуете угрозу своей жизни?
– Я бы по-другому выразился: не могу сказать, что ее не чувствую. Расследованием этого дела вроде сейчас активно занимался. Проявило интерес даже подразделение «Э». (Речь о главном управлением по противодействию экстремизму МВД, также известном как Центр «Э» -“МК”).
– Если ваше дело возьмут под особой контроль, думаете, обидчиков найдут?
– Честно? Я никому не доверяю. Но надеяться хочется.
– Некоторые связывают инцидент с тем, что вам отказали в приеме в магистратуру ВШЭ.
– Нет, конечно. Но мне прямым текстом сказали в ВШЭ, что ректор не желает проблем, что он хочет сохранить свое кресло. И добавили, что они сейчас придумывают способ, как элегантно меня не допустить до обучения. Потом объявили, что если я публично об этом расскажу, то вынуждены будут закрыть профиль – на факультете есть дополнительно профили, в том числе там был и тот, на который я хотел поступить – «искусство кино». К этому моменту я уже написал знакомым, что буду рассказывать, то есть «публичить». Так что ВШЭ узнали. И сделали то, что обещали.
Постоянная комиссия по свободе информации и правам журналистов СПЧ попросила министра внутренних дел России взять под особый контроль уголовное дело, возбужденное по факту нападения на Егора Жукова.
«По сложившееся тенденции, нападения на журналистов расследуются крайне неохотно, что недопустимо в правовом государстве, – говорится в заявлении. – Видим угрозу свободе слова в подобном отношении 
правоохранительных органов».
Ева Меркачева