Не так много в стране людей, которые могут писать Отечество как отчество, с большой буквы, и им веришь. Людмила Ивановна Швецова из той избранной когорты, как и Евгений Максимович Примаков, талант управленца и мудрость государственника которых не оспаривался ни при одной системе.
Людмила Ивановна Швецова не раз говорила: время — это тоже родина, которому не стоит изменять. В той, советской жизни, она была секретарем ЦК ВЛКСМ и не стеснялась, гордилась этим. Она была первым вице-мэром Москвы при Лужкове и вошла в новую команду, не предавая прежнюю. Любая партия при любой избирательной кампании мечтала заполучить Швецову в свой список. С ней все хотели иметь дело.
Сегодня легко можно достать в соцсетях камень из-за пазухи и бросить в любую власть — диванная партия готова рулить страной, да и чем угодно. Но какой же это уникальный труд, какая редкая профессия — компетентный государственник-управленец. У которого есть знания и совесть, энергия и воля. У которого есть авторитет, который автоматически не прикладывается ни к одному назначению и не зависит от того, белые или красные сегодня у власти.
Швецова по жизни была лидером, не по должности. По уму, обаянию, добротворчеству. Она была уникальным социальным новатором, выражаясь модернизированным языком. То, что стало родиной Деда Мороза в Великом Устюге, — это ее креатив. То, что в болгарской Камчии появился уникальный оздоровительный комплекс, — ее заслуга. И то, что Научно-практический центр медико-социальной реабилитации инвалидов носит сейчас ее имя, тоже говорит о многом.
Она поддерживала многих народных артистов, когда у федеральной власти еще не было сил и воли для этого. Дружила со многими великими москвичами, подставляя им плечо в трудные минуты. И делала это оптимистично, достойно, благодарно. И никто не понимал, где кончался чиновник, а где была удивительная, чуткая Людмила Ивановна с немалыми возможностями большого начальника.
В ее окружении переплетались судьбы и дружбы. Да и ее биография — идеальный учебник толерантности. Вообразите многолюдный дом и там все родные — друзья из Алма-Аты, где она, дочь военного, родилась; однокурсники из Харьковского авиационного вуза, который она («специалист по крылу») окончила. Артисты русского театра им. Грибоедова в Тбилиси, которому она помогала всю жизнь, хранители Белозерского Ферапонтова монастыря- это святое… Главное, сотни тысяч москвичей, которым она, сверхчуткая к «слезам народа», была полезна по своей должности первого вице-мэра Москвы по социальному блоку, курируя чуть ли не половину бюджета Москвы.
Швецова не раз говорила: время — это тоже родина, которому не стоит изменять
Однажды она мне сказала: с тобой так легко дружить, ты никогда ни о чем не просишь.
Мы не так часто встречались. Но этого никогда и ничего не меняло в наших отношениях. Доверие случилось раз и навсегда.
Я работала в перестроечные времена в знаменитой «Комсомольской правде», тогда — органе ЦК ВЛКСМ. Представьте себе сцену. Открывается дверь, и на пороге женщина, секретарь ЦК с бутылкой (!) финского ликера в руке. Средь бела дня. Без свиты и помощников. Она просто сказала: надо посоветоваться. Михаил Сергеевич предложил мне работу члена Политбюро ЦК КПСС. Как вы думаете, идти?
Автоматом, не раздумывая: ни в коем случае, Людмила Ивановна!
Это был 1990 год, и с будущим правящей партии уже было все предсказуемо…
И у нее, и у страны наступили не самые легкие времена.
Потом мы встретились уже в «другой жизни»: шел редакционный «круглый стол», на котором наши соотечественники с горечью говорили, что «могучий и великий» русский язык стал иностранным на постсоветском пространстве. И тогда у нас родилась мысль, как помочь паромщикам культур — учителям русского языка в ближнем зарубежье. Так появилась на свет идея Пушкинского конкурса для педагогов-русистов. Людмила Ивановна нашла в правительстве для грантов и приглашения в Москву 50 учителей один миллион рублей. С тех пор наш конкурс стал ежегодным и международным. 14 лет Людмила Ивановна была бессменным председателем Попечительского совета конкурса. И ее последнее публичное выступление было как раз в сентябре 2014 года в Белом зале мэрии перед нашими лауреатами. Шепнула мне: «Пульс 30, думала, не поднимусь. Видишь, собралась». А дальше она говорила так проникновенно и сердечно, будто лично каждого обняла на будущее.
В «Артеке» она не отдыхала. Работала. Фото: Из личного архива
…Ее не стало пять лет назад, в день рождения комсомола. С ней прощались в Колонном зале как с заместителем председателя Государственной Думы ФС РФ. Такого количества народа в бесконечной очереди, с перекрытием улиц, никто не мог припомнить. Разве что когда были похороны Сталина, предполагали ветераны.
Дорога на Троекуровское кладбище была в прямом смысле усыпана лепестками роз. Не было в Москве чиновника и служителя, врача и учителя, инвалида и благотворителя, который не погоревал бы об уходе Людмилы, людям милой.
Пытаюсь сформулировать: в чем феномен Швецовой, которая и сегодня, в день своего рождения, и в каждый день памяти собирает вместе сотни людей… Она была очень верным человеком. Не изменяла людям в угоду конъюнктурным идеям и шансам. Всегда знала, что партий может быть много, но Отечество — одно.
По тексту Ядвиги Юферовой
в Федеральном выпуске № 213 (7971)
