Widgetized Section

Go to Admin » Appearance » Widgets » and move Gabfire Widget: Social into that MastheadOverlay zone

Главная » Дмитрий Калюжный. «Попытки превратить Русь в колонию Запада: от Александра Невского до времени смуты»

Дмитрий Калюжный. «Попытки превратить Русь в колонию Запада: от Александра Невского до времени смуты»

image_pdf

Дмитрий Витальевич Калюжный,
доктор философии, член Союза журналистов России,
член Союза писателей России,
член Международного сообщества писательских союзов

 

К ХХ веку Америку, Австралию, Новую Зеландию и острова Тихого океана западные европейцы колонизовали полностью. Нередки были случаи полного или почти полного уничтожения населения, как на севере США, в Тасмании и Австралии. В Африке остались свободными только Эфиопия и Либерия. В Азии в колониальную зависимость от европейских стран, в основном Великобритании, подпало до 60% территории. Из крупных только Китай и Россия никогда не были ничьими колониями. Но попытки колонизировать их были!

В науке считается, что предпосылки колониализма зародились в эпоху Великих географических открытий, то есть в XVI веке. На деле же они сложились на три столетия раньше, и это был путь на восток. Знаменитое германское «Дранг нах остен» показывает на Россию, потому что Ближний Восток – от германских земель на юг, а в сторону России германцы двинулись до того, как пошли туда Крестовыми походами.

Первый опыт восточных захватов европейские рыцари приобрели, нападая на славян, проживавших на территории самой Европы – там, где ныне так называемая «Восточная Германия». Народы, не соглашавшиеся принять немецкого епископа и немецкую администрацию, подвергались истреблению. В лучшем для себя случае они полностью растворялись в массах немецких переселенцев через межэтнические браки. Они теряли свой язык, ибо немецкий внедрялся законодательно.

Полабские славяне: сербы-лужичане, лютичи, бодричи, поморяне и руяне, оказали сопротивление. Интересно, что пытавшиеся покорить их рыцари руководствовались не указанием папа римского Евгений III, который требовал только обращения их в католичество, но мнением ведущего идеолога того времени Бернара Клервосского, который считал полезным всех уничтожить.

Помимо национальных рыцарских отрядов, против славян вышли собственные военные подразделения Римской церкви, духовно-рыцарские ордена Тамплиеров, Госпитальеров, Тевтонский и другие. Ради веры (которая требовала любви, нестяжательства и честности) церковь оправдывала грабежи, ложь и убийства, выдвигала идеологию захватов и разорения «чужих».

Вожди упомянутых выше славян, зная, что ничего, кроме уничтожения или рабства, от латинян ждать нельзя, организовали сопротивление. В ряде случаев даже это не помогло. Попытка крестить в католичество православных руян сопровождалось такими зверствами, а уничтожение города Винеты было настоль полным, что жители убежали отсюда на тысячи километров и расселились чуть не до Байкала.

В Венгрии и Польше захватчики применили другую тактику: вовлечение этих стран в сферу своего влияния не с помощью грубой силы, а как вассалов или союзников. Им оставили своё самоуправление, аристократию и даже архиепископов, создавая духовенство из местных, предварительно обученных в латинских университетах Запада.

Польское войско использовали против православных народов, в частности, опять напали на полабов, которые уже четыре столетия противостояли германцам. Они устояли бы и против поляков, поскольку материальная культура народов того региона была выше, чем у поляков, но когда по ним ударили с двух сторон, их судьба была решена. Сейчас земли этих славян входят в состав Германии, их города переименованы, а история забыта.

Продвигаясь на восток, крестоносцы разгромили пруссов, и начали уничтожение этого славянского народа в окрестностях города Твангсте. Они сожгли город в 1255 году; выжившие пруссы бежали в Псков и Литву, а тевтонцы построили на месте Твангсте орденскую крепость Кёнигсберг.

К этому времени уже несколько десятилетий датчане, шведы и Тевтонский орден вели военные действия против Новгородской Руси. Здесь тоже знали, чего ждать от европейцев. Князь Александр, прозванный позже Невским, провёл немало битв. Одна из самых известных – «Ледовое побоище» на льду Чудского озера, где он победил. Однако неизвестно, что стало бы с Русью дальше, если бы не приход так называемых «монголов».

Не будем здесь обсуждать, что это монголы. Вряд ли то были жители нынешней Монголии. Генетики не находят монгольского следа в нашей истории. Но как бы то ни было, участие в событиях этой внешней силы спасло Русь от уничтожения рыцарским войском. Вхождение Руси в состав т.н. «монгольской» империи выглядит оправданным. Ведь к этим дням крестоносцы свирепствовали в Азии уже более ста лет, и на Руси знали о зверствах, учинённых ими в Константинополе в 1204 году.

Сергей Лавров, министр иностранных дел Российской Федерации, в статье, опубликованной 3 марта 2016 года, писал:

«Вспомним … политику великого князя Александра Невского, который принял временное подчинение в целом веротерпимым правителям Золотой Орды, чтобы отстоять право русского человека иметь свою веру, самому распоряжаться своей судьбой вопреки попыткам европейского Запада полностью подчинить русские земли, лишить их собственной идентичности».

Отсюда следует, что долго внедрявшийся в сознание людей тезис, будто Русь спасла слабую Европу от жестоких монголов, неверен. Произошло нечто совершенно обратное.

Стараниями Польши католичество утвердилось в Литве, а ведь Литва – это было Великое княжество, занимавшее территорию от Балтики до Чёрного моря, православное, населённое русскими людьми. Естественно, многие князья со своими землями стали массово переходить под власть московского царя, что вызвало многочисленные войны поляков с Россией: они не желали, чтобы эти земли уходили из-под их колониального господства.

Всегда и неизменно, начиная свои захваты, европейцы сообщали о подвергшихся нападению народах лживые выдумки. Про жителей островов Океании и стран Африки писали, что те людоеды и вообще недочеловеки. Что-то подобное писали и о нас. На картах на всю ширину наших территорий писали слово «антропофаги». В Польше прямо говорили, что дух свободы царит исключительно в Европе, а за её пределами – то есть в Турции и Московии, процветает деспотия.

Польша упражнялась в красноречии, а западные европейцы пытались подчинить Москву экономически. В XV-XVI веках силой мешали нам напрямую торговать с континентальной Европой. Путь на Запад перекрывали то поляки, то шведы, то турки. При таких условиях, как сообщает итальянский путешественник Контарини, каждый год в Москву съезжалось «множество купцов из Германии и Польши для покупки мехов … соболей, волков, горностаев, белок и отчасти рысей». Но вывозили товар не русские купцы, а иностранцы: они по дешёвке скупали наши местные товары, а свои иностранные продавали по завышенной цене.

Это – пример колониальной торговли.

Кроме того, европейские страны не допускали в Московию мастеров-ремесленников с Запада. Лишь немногие попали к нам при Иване III, и то случайно. Иван взял в жёны племянницу последнего императора Византии, а прибыла она в Москву из Рима, от папы, со свитой, в которой были католические священники и многие мастера.

Швеция запрещала ввоз к нам военных грузов, в том числе оружейного металла. Даже с англичан шведы взяли обязательство, чтобы те не возили бы в Московию военные грузы. А англичане оказались втянутыми в эту историю потому, что с 1555 года в Москве обосновалась английская торговая «Московская компания», получившая от царя Ивана Грозного права на нашу внешнюю торговлю, а отдали торговлю именно им, потому что у англичан был флот. И отдали на очень невыгодных для нас условиях.

Впрочем, по-другому, взаимовыгодно, Европа торговать вообще не умела.

Оставался один шаг до колониального статуса страны, но Иван Грозный не сдал наших интересов, заставив англичане платить пошлину вперёд. Торговля всё равно была несправедливая; не зря Голландия отчаянно боролась с англичанами за право обкрадывать Россию. Но хоть как-то, царь сохранил нашу самостоятельность.

Когда в 1550-х годах царь начал войну за выход к Балтике, дорогу к которой закрывал Ливонский орден и Польша, по всей Европе начали распространять лживые листки о нас. Русские и царь всегда изображены в мрачных тонах, их сравнивали со злодеями Ветхого Завета, напрямую списывали военные походы царя с описаний турецких завоеваний. Изображали царя в платье турецкого султана и в чалме, писали о его гареме из пятидесяти жён, которых он по прихоти якобы убивал. От тех выдумок тянется стремление некоторых историков приписать Ивану Грозному как можно больше жён.

В 1578 году в окружении графа Эльзасского обсуждался план, составленный бывшим опричником  Генрихом Штаденом, о превращении Московии в имперскую провинцию. Вот что писал Штаден: «Управлять новой имперской провинцией Россией будет один из братьев императора. На захваченных территориях власть должна принадлежать имперским комиссарам, главной задачей которых будет обеспечение немецких войск всем необходимым за счёт населения». Выводить русских на работы в замках и городах «…не иначе, как в железных кандалах, залитых у ног свинцом».

Сколотить против нас коалицию этим мечтателям не удалось только потому, что они, в ожидании барышей, едва не передрались между собой.

В общем, наши западные соседи  и впрямь совершали «дранг нах Остен», направляли свои усилия на восток.

В конце XVI века царём стал Борис Годунов, и он… вообще отменил льготы англичанам! Будто в ответ на это, очень скоро в Москву прибыл из Польши самозванец, получивший у историков имя Лжедмитрия I.

Далее была Смута, мы об этом говорить не будем, но заметим, что на протяжении её продолжалась та же политика внутриэкономических захватов. Есть документы, в которых засвидетельствовано, что в это время поселения англичан по всей Волге – со складами, под охраной иностранных наёмников, были фактически английскими колониальными фортами. Россию просто и без затей превращали в английскую колонию! Оставалось подобрать сговорчивого туземного царя, а ещё лучше самим его назначить.

Сильной фигуры на троне не было: про-польски или про-шведски настроенные бояре, не понимая ничего в особенностях России, желали сделать из неё «европейскую страну». Англичане же исправно вывозили через Архангельск в Англию позарез нужное им стратегическое сырье: селитру и серу с Нижней Волги для изготовления пороха, лён для плетения канатов, необходимых для изготовления такелажа их флота, лес, который они скупали на корню, сыромятную кожу для конских сбруй и т.д.

Но вот, Кузьма Минин пригласил князя Пожарского возглавить ополчение, и начал сбор средств. «Кто не хотел давать волею, у тех брали силою», – пишет С.М. Соловьёв. Если коротко, в сентябре 1611 года денег на вооружение ополчения в Нижнем Новгороде волею не давали. Тогда Минин предложил:

«Если мы хотим помочь Московскому государству, то нам не пожалеть имущества своего, да не только имущества своего, но не пожалеть дворы свои продавать и жён и детей закладывать…».

Кто реально мог дать денег под такой ужасный залог? Только иностранцы, а именно английские купцы, эксплуатировавшие соляные копи в пятнадцати верстах от Нижнего, и имевшие в городе богатую факторию. В итоге воинство наёмников типа Маржерета, Делагарди и прочих, будучи полностью экипированным на английские деньги, отправилось наводить порядок – куда? в Москву? – нет, в Казань, где обеспечило интересы англичан, убив бывшего соратника царя Годунова, воеводу Бельского. Затем воинство пошло вверх по Волге в Ярославль, где весной 1612 года обосновалась целая команда англичан, и только затем в Москву.

Наконец, произошло событие, которое мы в XXI веке празднуем, как день национального единства. Ополчение под командованием князя Пожарского, сторонника призвании я на русских трон шведского королевича, выбило из Кремля поляков, в то время как сторонник призвания на наш трон польского королевича, Филарет Романов, пребывал в Польше.

11 февраля 1613 года Земской собор избрал на царствование сына оного Филарета, Михаила Романова. Вскоре в Москву прибыло английское посольство Джона Метрика. И вот что писали очевидцы о торговых делах:

«Ежегодно приезжало в Московское государство торговых людей англичан человек 60-70 и больше. Они устроили свои склады в Архангельске, Холмогорах, на Вологде, в Ярославле, в Москве и др. городах, так что [позже] их поселения при Михаиле Фёдоровиче [Романове] доходили по Волге уже до самой Астрахани». Злодейство их было очень велико…

А поляки и шведы, недовольные, что остались не у дел, пошли на Москву войной.

Романовы, придя к власти, подтвердили торговые права англичан.

Цитирую по книге «Государи из Дома Романовых», отпечатанную издательством И.Д. Сытина в 1913 году:

«За оказанные услуги (какие, если не по захвату власти?) надо было платить жалованными грамотами на торговлю. Больше всех получили англичане: они приобрели право свободного и БЕСПОШЛИННОГО торга; голландцы выхлопотали себе ту же льготу только на три года (с 1614 г.), а затем платили половинные пошлины; ряд специальных привилегий получили отдельные торговые люди иноземцы за те или иные услуги московскому правительству». И всё это потому, что – сообщает тот же источник, что: «Москва не вызывала на западе политического интереса. Зато её значение как рынка для приобретения сырья… и как страны, владеющей путями в Азию, … неизменно росло в сознании западного коммерческого и политического мира…»

Население русских городов было англичанами недовольно. Сохранились такие записи:

«Прежде аглинские немцы выменивали свои товары на русские через местных купцов-посредников, теперь стали покупать они сами на местах их производства… Как заявляли русские люди в своей челобитной: «закабаля и задолжа многих бедных и должных русских людей… те товары покупя провозят в свою землю беспошлинно, а иные русские товары они, аглинские немцы, у города (Архангельска) продают на деньги галанским (голландским), бараборским (брабантским) и анбурским (гамбургским) немцам… всеми торгами завладели аглинские немцы…».

В приведённой цитате содержится очень важная информация: главными виновниками «злодейства немецкого» названы англичане, которые установили монополию на волжско-двинский водный транспортный путь и закупки экспортного сырья на территории России, оттеснив голландцев и германских немцев. А ведь это и есть колониализм. Да и вели себя с местными жителями англичане в точности, как в своей колонии, чему есть описания. Например «В Москве нередки были кутежи и попойки немецких солдат, и после них пьяные иноземцы буйно расхаживали по городу и били всякого, попадавшегося им навстречу».

Английская монополия на ведение внешней торговли России оставалась незыблемой вплоть до революции Кромвеля в 1648 году, то есть 36 лет после нашего дня национального единения. Реставрация Стюартов в 1660-м запоздала: позиции английских колонизаторов в России уже были поколеблены; их место заняли «голландские немцы».

Но всё же Англия продолжала относиться к России, как к зависимому государству. Англичане поддерживали против нас Турцию; стояли за убийством императора Павла Петровича; втянули Россию в войну против Наполеона. Они всегда имели у нас агентов и содержали своих сторонников, «пятую колонну», так называемых англоманов…

Нашей землёй могли завладеть англичане, шведы или поляки. Было бы ли это хорошо для нас? Вряд ли: любой колонизатор считал полезным максимально использовать добычу в своих интересах. Не нужны ему наша цельность, культура, язык, самоуважение. Как минимум, нас ждали раздробленность, внутренние войны и потеря культуры …

Но у тех, кто этого желал, не склеилось.

Авторизованный текст доклада на двадцать третьем заседании
Исторического клуба «Моё Отечество»

19 января 2017 г.