Выставка «Электрожурнал» – хороший повод вспомнить прошлое страны и подумать о ее будущем.
Знаете ли вы, что знаменитой Политехнической библиотеке — ровно 160 лет? Что будучи всего на два года младше Румянцевской, ныне Российской государственной, она на 8 лет старше самого Политехнического музея, к которому теперь относится? А слыхали, что первый русский научный журнал, «Технологический», вышел аж в 1804 году — тоже знаменательная дата, 220 лет. Да и другое периодическое издание, «Электричество», подступает к своей полуторавековой годовщине…
В общем, электрической теме как одной из ключевых в научно-технической истории страны, и именно сквозь призму прессы, решили посвятить свой совместный проект два крупнейших музея столицы — Политехнический и Государственный центральный музей современной истории России. Благо и место прекрасное для того нашлось — музей-квартира автора плана ГОЭЛРО Глеба Кржижановского, входящий в состав ГЦМСИР. И название новой выставке дали хлесткое — «Электрожурнал».
Россия издавна была среди лидеров в изучении и освоении электричества, вот только не всегда ценила собственный приоритет. Показательна история Василия Петрова, которого энциклопедии называют одним из первых в мире ученых-электротехников. Сын священника из курского городка Обояни прошел головокружительный путь от инженера-самоучки до академика, за два десятилетия до Георга Симона Ома высказав мысль о зависимости силы электрического тока от свойств проводника и введя само понятие электрического сопротивления. А в 1802 году — открыл явление электрической дуги, что зафиксировал в труде «Известия о гальвани-вольтовских опытах». Англичанин Гэмфри Дэви, на Западе считавшийся ее первооткрывателем, добился подобного эффекта лишь в 1808-м… Василий Владимирович писал в своей книге: «Если на стеклянную плитку или на скамеечку со стеклянными ножками будут положены два или три древесных угля, способные для произведения светоносных явлений посредством гальвани-вольтовской жидкости, и если потом изолированными металлическими направителями (directores), сообщенными с полюсами огромной батареи, приближать оные один к другому на расстояние от одной до трех линий, то является между ними весьма яркий белого цвета свет или пламя, от которого оные угли скорее или медлительнее загораются и от которого темный покой довольно ярко освещен быть может». Поразительно, но не только это революционное открытие без малого столетие не находило применения, но даже портрета Василия Владимировича не сохранилось. Согласитесь, уже ради того, чтобы вникнуть в этот драматичный сюжет, стоило прийти на выставку.
Тот самый первый научный журнал России
А другие славные русские свершения в электротехнике? Профессору Дерптского (ныне это эстонский Тарту) университета Борису Семеновичу Якоби повезло больше, чем Петрову: за изобретение им гальванопластики, т.е. производства рельефных изделий из меди, серебра, золота путем пропускания электричества через раствор соли, правительство в 1840 году заплатило ученому 25 тысяч рублей. Огромная сумма! Овацией было встречено и сообщение Якоби о его методе на Всемирной выставке 1867 года в Париже.
Но той же электрической дуге пришлось дожидаться 1876 года, чтобы Павел Яблочков нашел, как использовать ее в осветительной лампе, что зафиксировано парижским патентом и именем «Русский свет», под которым изобретение получило известность в мире. Еще 12 годами позже инженер Пермских пушечных заводов Николай Славянов выдвинул метод дуговой сварки или, как он его назвал, электрической отливки металлов, за что получил медаль Императорского русского технического общества.
Кстати, эту историю, как и многие другие на выставке, мы узнаем из страниц журнала «Электричество» той поры. А вот давний спор, кто изобрел радио, Александр Попов или Гульельмо Маркони, для ранних советских журналов, похоже, не был актуальным — имя итальянца в них просто не встречается. И то сказать, Александр Степанович публично явил свой прибор целым годом раньше. 4-й выпуск «Социалистической реконструкции и науки» за 1935 год рассказывает об этом так: «7 мая (27 апреля ст.стиля) 1895 года А.С.Попов впервые демонстрировал свой грозоотметчик в заседании физико-химического общества в Ленинградском (так в журнале!) университете. Этот день и считается датой изобретения радио». Тут же, на «поповском» стенде, мы видим портрет Александра Степановича — сущего денди, в отличие от известных со школы изображений: ученый, похоже, стремился быть «на острие» не только в профессии.
Александр Степанович во всем, не только в науке, старался быть «на острие»
Рядом — вещественный плод штудий Попова: первый советский ламповый громкоговорящий приемник «Радиолина» производства Ленинградского телеграфного завода. Взятая из журнала «Радиослушатель» программа радиостанции имени Коминтерна с 6 утра до полуночи: гимнастика, музыка, календарь, обзор утренних газет, куда пойти сегодня, сведения о погоде для крестьян, деревенский утренник, час безбожника, информация для сельсоветов и райисполкомов, час дошкольника, поверка времени из Палаты мер и весов, итоги первого года пятилетки, Красная площадь, бой часов с Кремлевской башни…
Колоритно? Выставка тем и хороша, что рассказывает о событиях языком соответствующих времен. «Если при благоприятной международной ситуации нам удастся осуществить намеченный Государственной комиссией по электрификации проект, то это будет означать, что на наших силовых электрических установках мы будем иметь мощность около 1,5 миллионов лошадиных сил. Это будет равносильно по своему механическому значению работе 15-миллионной армии труда». Столь образно говорил на 8-м съезде Советов (1921) выдающий русский электротехник, глава группы ГОЭЛРО (Государственная электрификация России) Глеб Кржижановский. Конечно, не обошлось и без другой цитаты: «Если Россия покроется густою сетью электрических станций и мощных технических оборудований, то наше коммунистическое хозяйственное строительство станет образцом для грядущей социалистической Европы и Азии». Взята из 42 тома Полного собрания сочинений В.И.Ленина. А что, вождь пролетариата горячо болел за проект, многократно навещал Глеба Максимилиановича в этой его замоскворецкой квартире, куда мы сегодня приходим как в музей. Усмехаетесь? Но прорывной план и вправду был выполнен, став началом индустриального подъема страны и основой для первой в мире единой национальной энергосистемы, которую Россия получила раньше стран Запада.
А если из выставочного зала спуститься на первый этаж особняка, то там нам засвидетельствуют еще массу достижений страны. Я — о залах радио- и телевизионной техники 1920-х — 1980-х годов. Впечатление от этих красавцев, отсвечивающих полированными или резными деревянными корпусами, а порой поражающих дизайном в стиле «автомобильного барокко» 1950-х, сравню разве что с выставкой дорогого антиквариата. Или нет, скорее — старинных музыкальных инструментов, ведь тут все — тоже о мощном и красивом звуке.
Зал старинной радио- и телетехники напоминает одновременно антикварную выставку и музей музыкальных инструментов.
Вот этот «Фестиваль» Рижского радиозавода имени Попова помню по собственному детству — звучал как оргАн. И такие маленькие, да удаленькие АРЗ-54 родом из Мурома (понятно, с васнецовским Ильей Муромцем на панели настройки) стояли во множестве советских квартир. Что сейчас в этих «радиогородах» — Муроме, Воронеже, Нижнем Новгороде?.. Про Ригу не говорю — отрезанный ломоть, да и грандиозное здание погрязшего в долгах завода там снесли в 2018 году, заменив на строительный рынок. Но боюсь, что и многие российские электропредприятия разделили судьбу латвийского собрата.
Радиоприемник М-151 завода ВЭФ – подарок Сталину от правительства Латвийской ССР в честь 750-летия Риги
Да что там, поговаривают, и грандиозную ГЭС-1 на соседней Раушской набережной (электрик Кржижановский поселился здесь не случайно) скоро закроют: окрестности Кремля должны не мегаватты производить, а быть местом элитного жилья.
А вы мне тут про электричество… Так над чем нам сегодня иронизировать — над ленинским агитационным пылом или над собственной готовностью «разрушить до основания» то, что создавалось поколениями, «а затем» покорно стать экономическим, политическим и каким угодно придатком других, более успешных стран?
