В среду, 13 декабря, на 61-м году жизни скончался автор легендарного «Бандитского Петербурга», писатель Андрей Константинов. В последние годы криминальный журналист, в прошлом работавший в «Комсомольской правде», был неизлечимо болен. Коллеги Константинова рассказали «КП», почему его одинаково уважали литераторы, офицеры, репортеры, милиция и даже лидеры ОПГ.
ОФИЦЕР И ВОЕННЫЙ ПЕРЕВОДЧИК
Из Константинова мог бы получиться отечественный Индиана Джонс. С детства он увлекался археологией и историей. Однако после школы поступил на Восточный факультет ЛГУ и отучился на военного переводчика. Впрочем, опасных приключений у него хватало – после четвертого курса выпускника отправили в командировку в Южный Йемен в состав десантников – переводить арабский язык. А после Йемена провел пару лет в Ливии. По мотивам нескольких таких поездок писатель напишет роман «Журналист», по которому позже снимут сериал «Русский перевод».
Судя по книге, Константинов видел и госпереворот, и политические интриги, и смерть товарищей.
– Андрей не был тем человеком, который бы с пафосом рассказывал о своих геройских поступках или случаях, когда он был на волоске от смерти, – подчеркивает журналист-расследователь Евгений Вышенков, давний друг и коллега Константинова. – Все, чем он делился с нами, – это были солдатские байки, юмор, абсурдные ситуации.
Тем не менее, именно за отважную службу Андрею дали звание капитана, а уже в запасе он стал подполковником. Но награды на нем не сказались.
– Помню один эпизод с его службы в Ливии. Тогда в стране был сухой закон. Но советские самолеты МиГ охлаждали чистым спиртом. Поэтому летчики доставали его, добавляли восточные добавки вроде варенья и, чего таить, выпивали. Андрей вспоминает, что как-то проснулся с похмельем после застолья в Ливии: «Включаю советский телеканал на ТВ, а там сидит какой-то мужик. Перед ним банка воды. А он машет руками вокруг нее. И звука нет. Я понимаю, что допился до чертиков!». Только по возвращению домой ему рассказали, что ему не показалось – это был «заряжатель воды» Алан Чумак, – улыбается Вышенков.
ОДИН ИЗ ПЕРВЫХ ШОУРАННЕРОВ
Но, конечно, всероссийскую известность Константинов получил после выхода на экраны сериала «Бандитский Петербург», снятого по мотивам его нескольких книг, написанных в конце 1990-х. Как признался в разговоре с «КП» режиссер картины Владимир Бортко, он обязан жизнью писателю – тот буквально вытащил его из бедности.
– Андрей принес мне свою рукопись, и поначалу я подумал, что она ничем не отличается от тонны других книжек в киосках, на обложке которых изображены девушки, крутые парни и пистолеты, – говорит Бортко. – Но вечером открыл и меня затянуло! Прочел с большим удовольствием. Теперь это классика русской литературы. Я бы сравнил роман с «Крестным отцом» Марио Пьюзо. Это исследование не бандитов, а людей, вынужденных идти на преступления в силу многих причин. Это предопределило достаточно большой успех Константинова и сериала.
Как вспоминает Бортко, порой писателя было не вытащить со съемок. Он был этаким вариантом современного голливудского шоураннера – исполнительного продюсера, контролирующего проект с ног до головы.
– Он очень трепетно относился ко всему – декорациям, актерам. Приходил и помогал передать наиболее точно смысл той или иной сцены, – делится режиссер «Бандитского Петербурга».
РАССЛЕДОВАТЕЛЬ И ГРОЗА «БРАТКОВ»
К слову, герой Александра Домогарова из сериала, журналист Андрей Обнорский, был как раз списан с самого Константинова. После увольнения из армии он тоже работал криминальным репортером и вел себя как настоящий авантюрист.
– Андрей был первый, кто взял у меня интервью, когда я еще служил в милиции, – рассказал «Комсомолке» автор «Улиц разбитых фонарей» Андрей Кивинов. – После этого мы сдружились. Однажды он придумал инновационную штуку для петербургского ТВ – снимал для криминальных сюжетов постановочные сценки, реконструкцию преступления. Например, со мной снимали сцену заказного убийства в парадной. Вы скажете, что ничего особенного. Но никто кроме пары человек из съемочной бригады не знал, что это происходит понарошку. Прохожие в шоке думали, что видят реального киллера. Можно сказать, Андрей стал родоначальником пранков!
Несмотря на работу на ТВ, в газете «Смена» и «Комсомольской правде», Константинов чувствовал, что способен создать свое дело. Тогда, в 1998 году, он основал «Агентство журналистских расследований» (АЖУР), корреспонденты которого прогремели на всю страну. В частности, их статьи привели к аресту нескольких известных преступников – именно они нашли лидера банды налетчиков Андрея «Телепата», убийцу депутата Виктора Новоселова, а также прикрыли ряд неонацистских группировок.
– Андрею угрожали все время. Но он очень храбрый был в этом плане, – говорит Кивинов. – Я точно знаю, что он специально ездил на встречи с «братвой». Они высказывали претензии. Выслушивали аргументы, но в итоге сдавались. Понимали, что это хлеб журналиста, тяжелая профессия. Даже лидеры криминального мира относились к нему с пиететом.
ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ
На радио «Комсомольская правда» на 92.0 FM у Андрея Константинова была своя программа «Токсичная среда», где он обсуждал с соведущей Ольгой Маркиной последние новости из России и мира.
– Каждую среду Андрей приезжал к нам в студию, в белых перчатках, с термосом, в котором всегда было что-то необыкновенное. Слушатели волновались и спрашивали, что это мы такое постоянно пьем. Когда были новогодние каникулы, он сильно возмущался, что пропускаем эфиры. Иногда бывал резковат, мы ссорились. Но всегда извинялся. Много смеялись. Говорил, что женщина тоже человек. У него было разделение: люди, «женские люди» и «детские люди». Кто-то из слушателей его любил, а кого-то он раздражал. Одна женщина каждый раз писала под трансляцией: «Ужасно скучно, отключаюсь!». Но все равно не отключалась. Некоторые писали мне вопросы заранее, боясь отвлекать в прямом эфире. А он всегда охотно отвечал, особенно про литературу и кино. Часто цитировал «Золотого теленка», «Историю города Глупова» и «Сказ про Федота-стрельца». В последнее время я знала, что он болен. И знала, что эфиры важны и поддерживают. Очень надеялась, что выкарабкается. Пока не могу осознать, как это – среда без Андрея…
