Писатель, поэт и драматург – к своему 69-летию – о третьем томе знаменитого «Совдетства» – и о том, чем сейчас заняты в жизни герои его книг.
12 ноября любимый российский писатель разных поколений отмечает свой день рождения. Журналисты «КП» поинтересовались, чем занят творческий человек накануне этого события.
– Юрий, завтра у вас хоть и не юбилей, но дата круглая, потому что две круглые цифры: сначала шестерка, потом девятка.
Ю. Поляков:
– Да, девятка. Перевернутая шестерка.
А. Гамов:
– Да как ни поверни цифру, все рано получается шестерка и девятка. Как вы встречаете эту круглую дату?
Ю. Поляков:
– Как всегда – за письменным столом. Последнюю редакцию навожу на новую пьесу, которую написал. У меня впервые такая – на трех актеров. Обычно мои опусы густонаселенные, а тут вдруг выписались всего три персонажа.
Буквально вчера сняли последние вопросы с редакторами издательства, и ушла в производство третья часть моего «Совдетства», которая называется «Узник пятого волнореза».
События разворачиваются в 69-м году на Кавказе, в Новом Афоне, среди советских «дикарей».
Л. Моисеева:
– Наверное, это требует пояснения. «Дикарями» в советское время называли неорганизованных отдыхающих на побережье южного моря.
Ю. Поляков:
– Я думаю, интересно будет прочитать. Тем более, в отличие от предыдущих повестей и рассказов моего цикла, эта часть – остросюжетная. Она выйдет где-то в конце ноября, и начнутся встречи мои с читателями, как обычно.
А. Гамов:
– А сборник «Честное комсомольское»?
Ю. Поляков:
– Вы, наверное, не знаете про этот сборник, я вам сейчас скажу два слова. (шутит)
Это уникальное собрание, включившее в себя интервью писателя Полякова, которые он давал «Комсомольской правде» в течение 25 лет. Причем интересно, что интервью у него брали два журналиста, которые связаны супружескими узами…
Л. Моисеева: (иронично)
– И кто же это?
Ю. Поляков:
– …Любовь Моисеева и Александр Гамов.
Этот сборник, вышедший в 2019-м, уже давно разошелся. И в будущем году, как раз к моему 70-летию, выйдет второе, дополненное издание, куда включены новые 7 интервью, в том числе и то, которое мы сейчас с вами творим, можно сказать.
Л. Моисеева:
– Плодовитые авторы оказались. Но вернемся к нашим круглым цифрам. А углы внутри этих поляковских дат есть?
Ю. Поляков:
– Ну, вы знаете, я, в общем-то, всю жизнь живу среди углов, так сказать. Например, напомню, моя круглая дата, 60-летие, совпало с грандиозным скандалом, который возник у меня с вдовой Солженицына после того, как я возмутился в эфире: что же такое, партия и правительство готовятся к 100-летию Александра Исаевича, которое через 4 года будет, а о том, что уже на носу 100-летие Константина Симонова, 150-летие Горького, 200-летие Тургенева совершенно забыли.
И тут начался грандиозный скандал, и он был настолько сильный, что некоторые люди, которых я пригласил на свой юбилей, побоялись прийти, чтобы не портить отношения с Натальей Солженицыной.
Я же еще высказался против того, чтобы включать «Архипелаг ГУЛАГ» в школьную программу, поскольку, по моему мнению, достаточно повести «Один день Ивана Денисовича».
Так что та круглая дата была – не дай Бог никому. Солженицынский круг на меня жаловался самому нашему крупному руководителю. Но надо сказать, что он это оставил без последствий.
Л. Моисеева:
– А сейчас – тоже углы?
Ю. Поляков:
– Ну, тоже я высказываюсь по поводу происходящих событий достаточно остро, и это не всем нравится. Например, мне позвонили (вы обязательно упомяните этот случай) с приглашением на передачу Бориса Корчевникова, на канал «Россия – 1». Назначили дату, время, сказали, о чем будет речь. А в последний момент начальство посмотрело списки и меня вычеркнули жирной красной линией. Ну, видимо, не нравятся какие-то мои выступления. Так что как был я угловатый писатель, так и остался.
А. Гамов:
– За это вас и любят. И еще, знаете, почему мы позвонили? Недавно 105 лет исполнилось комсомолу. А вы, по-моему, не просто писатель трех эпох, а можно сказать, редкий комсомольский писатель.
Л. Моисеева:
– Я возражаю. Скорее антикомсомольский. Потому что никто, как Поляков, не разнес в свое время комсомол.
Ю. Поляков:
– Ну, нет, я, конечно, не антикомсомольский писатель. Между прочим, у меня есть несколько стихотворений, которые всегда читают наизусть те, кто был в комсомоле, например, «Воспоминание о райкоме», опубликованное в свое время в «Новом мире» в 1984 году, которое начинается так: «Я был инструктором райкома…».
Да, я им был на самом деле, и хорошие воспоминания о моментах пребывания в этой организации связаны не только с ностальгией по юности.
А «ЧП районного масштаба» – это была попытка помочь комсомолу разобраться с теми проблемами и недостатками, которые он накопил, как любая организация, существующая десятилетия.
Л. Моисеева:
– Думаете, это было реально – очиститься?
Ю. Поляков:
– Да он как раз начал освобождаться от всего этого негатива, появились новые формы деятельности: объединения научной молодежи, первые кооперативы строительные молодежные. Я думаю, что, если бы Коммунистическая партия избавлялась от своих недостатков и искала новые формы так же интенсивно, как и комсомол, мы бы сегодня жили в едином Советском Союзе, ну, конечно, реформированном определенном образом, и в таком общественном устройстве, которое больше напоминало бы социализм, чем дикий олигархический капитализм.
А. Гамов:
– То есть, Любовь не права.
Ю. Поляков:
– Я объясню, откуда эта аберрация. Это от фильма, который снял Сергей Снежкин по моей повести. И на самом деле «ЧП районного масштаба» – это был первый политический антисоветский фильм. Именно так. Потому что ни «Маленькая Вера», ни «Собачье сердце» не были такой свежей антисоветской кинопублицистикой, какой стал, действительно, талантливый, фильм Сергея Снежкина. Но те, кто читал повесть, они понимают, что в повести есть вера в то, что организация может реформироваться, очиститься, освежиться.
Л. Моисеева:
– Мы и читали, и смотрели, а все равно как-то…
Ю. Поляков:
– А я свою версию вам высказал. В конечном итоге, конечно, прав читатель, который воспринимает текст.
А. Гамов:
– Юрий, так сложилось, что перед этой крупной комсомольской датой мы пообщались с некоторыми бывшими комсомольцами, а значит, вашими героями, начиная от Павла Гусева, главного редактора «Московского комсомольца» и заканчивая Владимиром Елагиным, бывшим первым секретарем ЦК ЛКСМ РСФСР.
Ваши герои сначала из жизни вошли в ваши книги, потом ушли в жизнь. А сейчас где они и их дети и внуки – в зоне СВО, в секторе Газа спасают или сами страдают, или сидят дома у телевизора?
Ю. Поляков:
– Ну, выходцы из комсомола очень сильно расслоились. Кто-то из них, как Гусинский, который был организатором массовых молодежных шествий в горкоме комсомола, стал одним из первых олигархов, кто-то, как, скажем, Павел Гусев, с которым я познакомился, когда он был первым секретарем Краснопресненского райкома комсомола, а я членом бюро, стал руководителем одной из самых крупных, успешных медийных структур уже в России послесоветской. Кто-то связал свою жизнь с уже реорганизованной Компартией и не принял произошедшего. Кто-то ушел в бизнес, кто-то – в частную жизнь. Выходцы из комсомола везде. Дети одних выходцев в Монако играют на рулетке, дети и внуки других сейчас воюют за русский мир на Донбассе, кто-то успешно ведет бизнес, кто-то стоит у школьной доски и работает обычным учителем, закопавшись в ворох отчетных бумаг.
Л. Моисеева:
– Истоки, вроде, одни, а судьбы такие разные.
– Все зависит от человека и того, как он относился к комсомолу. Если он относился к комсомолу как к трамплину для того, чтобы вскочить повыше на социальную ступеньку, это одна судьба.
А были те, кто действительно верил в молодежное братство и в общество равных возможностей.
Л. Моисеева:
– А оно было, такое общество, в реальности?
Ю. Поляков:
– Его действительно строили и отчасти построили… Потому что я – как раз пример действия этого общества. Выходец из заводского общежития, первый человек с высшим образованием в своем роду, я это советское общество равных возможностей на себе почувствовал.
Л. Моисеева:
– Интересно, что-то общее у них есть, у таких разных людей?
Ю. Поляков:
– Общее есть. Вот это ощущение братства и принадлежности к уже ставшей легендарной организации, оно есть. И это очень ярко проявляется как раз в момент юбилеев, когда эти разные люди собираются вместе и вновь становятся прежними, одним целым…
На 105-летие меня почему-то никуда не пригласили. Меня на комсомольские юбилеи всегда приглашал Евгений Михайлович Тяжельников (бывший Первый секретарь ЦК ВЛКСМ), который ко мне очень хорошо относился. Он мне всегда говорил: « Юра, тебя Пастухов (тоже бывший первый секретарь ЦК ВЛКСМ) опять вычеркнул из ВИП-гостей, потому что ты в своем «ЧП» описал его, Борькин, комсомол, а я тебя вписал, потому что при мне ничего такого, как ты написал, не было». Но уже ушли из жизни Евгений Михайлович и Борис Николаевич, пришло другое поколение, и обо мне в этом году забыли, никуда не позвали, не пригласили. Ну, ничего страшного, повесть «ЧП районного масштаба» переиздается и перечитывается.
