Против «Свободы»
22 сентября Железнодорожный районный суд Симферополя приговорил к двум с половиной годам лишения свободы условно корреспондента «Крым. Реалии» (проект американского «Радио Свобода») Николая Семену. Уголовное дело против журналиста было возбуждено после его публикации «Блокада — необходимый первый шаг к освобождению Крыма». ФСБ расценила это как «публичные призывы к нарушению территориальной целостности РФ».
В последнем слове на суде Семена заявил: «Я не понимаю, как можно преследовать журналиста за текст, в котором три раза обозначено, что это «мнение», если есть статья 29-я Конституции, посвященная праву граждан на мнение, и статья 52-я, запрещающая его незаконно ограничивать».
Уголовное дело Семены появилось после прошедших 19 апреля 2016 года обысков у семи крымских корреспондентов «Радио Свобода». Севастопольский журналист «Свободы» Давид Аксельрод рассказывает об обыске в своей квартире:
— Около 7.30 утра пришел участковый, сказал, что поступило анонимное заявление, будто ночью в нашем доме раздавались крики о помощи. Я ответил, что ничего не слышал. Участковый заполнил бланк опроса, но не дал мне его на подпись.
Через некоторое время начали появляться сообщения об обысках у моих коллег, причем сообщалось, что обыски идут и в Севастополе. Я подумал: «Странно, кого еще здесь могут обыскивать?» Я созвонился с редакцией, там меня успокоили: мол, если до сих пор не пришли, то и не появятся.
Но в 11.06 раздался стук в дверь. Было шесть человек. Понятых они привели с собой. Интересовала только техника. Причем телефон мне оставили, изъяли только два ноутбука. Сказали, что нужно проверить, писал ли я что-то против России.
После обыска Давиду пришлось на время уехать из страны. Через две недели сотрудники ФСБ связались с ним и сообщили, что готовы вернуть изъятую технику. Уголовное дело было возбуждено только против Николая Семены.
Давление на журналистов «Радио Свобода» в Крыму — не эпизод. И участвуют в этом давлении не только силовики, но и коллеги по журналистскому цеху.
Так, 21 июня 2017 года на сайте агентства «Крыминформ» вышла статья «Несвободные реалии. Сколько стоит Родину продать», в которой человек, представляющийся бывшим сотрудником «Радио Свобода», рассказал об условиях работы в этом СМИ. В статье говорилось, что сотрудники «Радио Свобода» очерняют Россию и получают за это зарплату от правительства США. Опрошенные «Крыминформом» эксперты обвинили их в ведении информационной войны против РФ и высказали мнение, что журналистов «Свободы» «вполне можно привлечь к уголовной ответственности по статье «Государственная измена».
— Я считаю, что корпоративная солидарность — нехорошая вещь, — говорит главный редактор «Крыминформа» Максим Николаенко. — Журналисты «Радио Свобода» ведут деструктивную деятельность, они работают против моей страны. И я не могу не обращать на это внимания. Я в первую очередь гражданин, а во вторую — журналист. Думаю, что у сотрудников «Радио Свобода» — тот же принцип. Только они работают на другую страну.
Из-за Перекопа
Интерес Украины к происходящим в Крыму событиям объяснять не нужно. Украинские журналисты посещают полуостров регулярно. И зачастую оказываются под прицелом правоохранительных органов.
Фрилансера Тараса Ибрагимова в 2017 году задерживали трижды.
— Два задержания было в марте, одно в сентябре, — рассказывает он. — Первый раз задержали у Центра «Э». Я ждал активиста, у которого изъяли технику. Отвели в подвал. Три часа сотрудники полиции объясняли мне, что я занимаюсь ерундой, что в Крыму полно экстремистов и террористов, которых на Украине зачем-то называют обычными людьми. Один из «эшников» все время спрашивал, православный я или нет. Когда я сказал, что крещеный, он спросил, зачем же я вожусь с «бородачами» (имеются в виду крымские татары, которых чаще всего задерживают по подозрению в экстремизме. — И. Ж.).
Ибрагимову не угрожали. А вот корреспонденту «РБК-Украина» Игорю Бурдыге после первого же разговора с крымскими силовиками пришлось покинуть полуостров.
Бурдыга был задержан у здания Верховного суда Крыма 11 мая 2016 года. «Оперативник, фамилию которого я не запомнил, с ходу заявил, что у ФСБ и управления полиции по борьбе с экстремизмом есть все основания задержать меня по подозрению в членстве в запрещенном в РФ «Правом секторе» на основании моего репортажа о деятельности этой организации на киевском Евромайдане в феврале 2014 года, опубликованного в журнале «Вести. Репортер». Моя работа в таком случае будет расценена как «сбор информации для возможных терактов или провокаций».
Стукачи
Чтобы стать мишенью в крымской информационной войне, не обязательно работать на американское издание или являться гражданином Украины. Крымские журналисты порой обращаются к силовикам в надежде устранить конкурентов.
«Мы, как граждане Российской Федерации, обеспокоены тем, что на частном интернет-ресурсе «Форпост» с регулярной периодичностью в течение продолжительного времени появляется большое количество комментариев экстремистского содержания. Убедительно просим в соответствии с законодательством Российской Федерации дать оценку действиям частного ресурса «Форпост» и принять соответствующие меры по предотвращению дальнейших экстремистских действий. <…> Считаем, что люди, умышленно раскачивающие социально-экономическую ситуацию в Севастополе в нынешней, сложной для страны внутриполитической и внешнеполитической обстановке, наносят вред государству Россия и его гражданам».
Это обращение, направленное в Следственный комитет Севастополя и в ФСБ, написали журналисты. Под доносом подписалась целая редакция интернет-портала «Информер». К своему обращению журналисты приложили скриншоты нелестных комментариев читателей «Форпоста» о президенте РФ Владимире Путине. Именно их и должны были рассмотреть силовики как угрозу национальной безопасности РФ.
Отношения «Форпоста» и «Информера» — напряженные. Издания симпатизируют противоборствующим силам: «Форпост» — депутату Законодательного собрания Севастополя Алексею Чалому. «Информер» связывают с крупными застройщиками Евгением Кабановым и Павлом Лебедевым, которым Чалый мешает осваивать заповедные зоны и береговую линию.
— Это заявление «Информера», слава богу, никто в ФСБ всерьез не воспринял. Не было у нас ни обысков, ни допросов, — говорит главный редактор «Форпоста» Екатерина Бубнова.
Крым против Севастополя
Несмотря на старания силовиков и некоторых представителей самого журналистского сообщества, проявления свободы слова в Крыму все-таки есть. Так, севастопольские СМИ могут писать неприятную правду о Крыме, а крымские — критиковать севастопольских чиновников.
Вот, например, три заголовка о Крыме в севастопольских «Примечаниях»: «В «Черноморнефтегазе» не досчитались газа на 200 млн рублей» — это о том, что в крымском ГУПе обнаружили недостачу 50 млн кубометров газа. «Нашу больницу хотят закрыть, а землю продать» — о плохом состоянии участковой медицины на Южном побережье Крыма. «Выборы мэра Симферополя превратились в цирк» — о безальтернативных выборах главы столицы Крыма.
А вот три заголовка о Севастополе на «Крыминформе»: «СК завел дело на бывшего замглавврача в Севастополе», «Овсянников назвал Общественную палату города позором Севастополя», «Заксобрание Севастополя избрало нового председателя Контрольно-счетной палаты в ускоренном режиме и с нарушением процедуры».
— Такое противостояние — вполне естественно для двух субъектов, которые соседствуют на небольшом полуострове, — считает главный редактор «Примечаний» Виктор Ядуха. — Конкуренция действительно подчас ведется не в плоскости «показать, что ты лучше», а в плоскости «показать, что сосед хуже». Кроме того, чиновники Крыма, — и это не секрет, — хотели бы, чтоб Севастополь вошел в состав республики. Севастополю, в том числе и через медиа, приходится отстаивать свое право на самостоятельность.
Главный редактор «Крыминформа» Максим Николаенко на вопрос о противостоянии с Севастополем отвечает уклончиво: «Я Севастополь, если честно, плохо понимаю. У меня с ним сложные отношения. Мы просто нашли там журналиста, которому можно доверять, и теперь он пишет нам новости об этом городе». За три года, прошедшие с момента присоединения полуострова к России, медиаландшафт на нем изменился до неузнаваемости – и дело не только в закрытии крымско-татарских СМИ.
И
Иван Жилин. 4 октября 2017 г.