16 июня 2016 года в Белом зале Союза журналистов Москвы состоялось заключительное в весенне-летнем сезоне девятнадцатое заседание Исторического клуба «Моё Отечество». Участники заседания в преддверии 75-й годовщины начала Великой Отечественной войны обсудили важную историческую тему: «Советская мобилизация и экономика Великой Отечественной войны».
Открыл и вел заседание доктор юридических наук, заслуженный деятель науки Российской Федерации, президент Международной Славянской академии наук, образования, искусств и культуры, член Союза журналистов Москвы, председатель Исторического клуба Сергей Николаевич Бабурин. Он представил гостей клуба: первого докладчика на заседании Валентина Юрьевича Катасонова – доктора экономических наук, профессора МГИМО, представляющего известную научную школу в российской экономической науке, члена-корреспондента Академии экономических наук и предпринимательства, председателя Русского экономического общества имени С.Ф.Шарапова, а также Светлану Владимировну Беспалову – доктора физико-математических наук, профессора, крупнейшего специалиста постсоветского пространства по технологиям, ректора Донецкого национального университета.
В.Ю.Катасонов в начале своего выступления отметил, что обсуждаемая тема на заседании Исторического клуба об экономической мобилизации в годы Великой Отечественной войны очень актуальна и для сегодняшней России, поскольку наша страна находится в крайне сложной экономической ситуации. «И если еще 2,5 года назад говорились какие-то слова, что мы сотрудничаем с цивилизованным миром, и что цивилизованный мир ждет нас в свои объятия, то в последние 2 года существуют не только признаки, но и яркие проявления именно цивилизационного противостояния. И это цивилизационное противостояние существует ни одно десятилетие и не одно столетие». И отправной точкой данного противостояния, по мнению докладчика, справедливо следует считать событие, «когда еще Александр Невский нанес поражение Тевтонским рыцарям на Чудском озере. История длительная, но мы не имеем право преподать это как чары каких-то конъюнктурных идеологий и идеологем. Мы должны извлекать некие уроки из истории и проецировать их на нашу сегодняшнюю ситуацию. Экономические проблемы появляются не только в ходе внешнеполитических и внешнеэкономических проблем, а в первую очередь, это результат внутренней политики. Текущее состояние российской экономики можно охарактеризовать как высшую степень расслабленности и как коматозное состояние». Делая такое образное заявление, Валентин Юрьевич сослался на мнение доктора экономических наук, профессора Василия Симчеру, который в своей заметке, опубликованной в газете «Завтра», писал о том, каково социальное положение населения в регионах. Раскрывая эту тему, автор публикации отметил, что в России «реально какой-то более или менее созидательной деятельностью занимается не более 15 млн. человек, то есть около 10% всего населения страны». Это самый простой, понятный и не требующий специального образования подход к оценке эффективности использования экономического потенциала страны. Безусловно, что в тот период военного времени ,который сегодня мы будем обсуждать, коэффициент использования составлял 100%. Сегодня, если предполагать, что половина всего населения – это самодеятельностное население, которое способно к некому созидательному труду, то получается где-то 20-25 % коэффициент использования нашего экономического потенциала. Есть и другие показатели, которые тоже позволяют оценивать, насколько наша экономика мобилизована или, наоборот, расслаблена. Например, такой показатель как норма накопления. Норма накопления – весь общественный продукт, создаваемый в период за год, делится на 2 части – одна часть потребляется, другая часть идет на накопление. Формально у нас норма сбережения достаточно высокая, если смотреть в справочник Росстата, то норма сбережения составляет 30-35%. Это очень высокий показатель. В Советском Союзе норма сбережения практически ровнялась норме накопления. Сегодня это совершенно разные показатели, потому что практически вся та часть, что оставалась после текущего потребления, направлялась именно на развитие производства или создание и модернизацию основных фондов экономики – инвестиции в форме капитальных вложений. «Сегодня ситуация такая, что при норме сбережения в 30-35% реальное накопление, по моим оценкам, составляет не более 10%. А вот эта дельта – это та дельта, которая обращается либо в спекулятивной сфере либо оседает за пределами Российской федерации в результате бегства капитала по разным теневым каналам». Слово экономика происходит от греческого слова «οκος» – домостроительство. Фактически домостроительство у нас кончилось уже несколько десятков лет тому назад. А то, что происходит сегодня, по словам докладчика, это настоящее доморазрушение.
Говоря о временах советской мобилизации, докладчик оперирует аргументами из своей книги «Экономика Сталина», в которой определен период данного явления – начало первой пятилетки, то есть 1929 год, и заканчивается он 1960-м годом. Это очень важно понимать, так как многие, особенно западные исследователи, анализируя какие-либо процессы, происходившие в Советском союзе, оперируют аргументами из позднего, перезрелого социализма. Поэтому очень важно правильно определять временные рамки и грамотно использовать термины. Советская экономика сталинских времен позволяла повысить уровень жизни населения, обеспечивала, прежде всего, экономическую и политическую независимость нашего государства и ее обороноспособность. И все это происходило за счет государственно-централизованного управления экономикой и долгосрочного планирования. И главные элементы такой системы управления экономикой – государственная монополия внешней торговли, государственная валютная монополия и государственная монополия в сфере банковского дела. Что касается банковского дела, то три существовавших на тот момент времени банков – Государственный банк, Промстройбанк, через который проходили бюджетные ассигнования на капитальное строительство, и Банк внешней торговли (Внешторгбанк) – позволяли балансировать денежно-кредитной политике и предотвращать банковскую коррупцию. Что нужно сделать и сегодня. Так, по мнению В.Ю. Катасонова, современные коммерческие банки – рассадник коррупции, который разваливает экономику. Но, что касается финансирования сталинской индустриализации, то здесь существует много версий, так как с момента начала первой пятилетки и до 1941 года было построено 9600 предприятий, а это, примерно, 5-10 млрд. рублей. Здания и инфраструктура создавались самостоятельно, а вот оборудование полностью импортировалось. Справедливо возникает вопрос, откуда у СССР в предвоенное время были ресурсы на закупку большого количества промышленного оборудования? Докладчик привел основные из этих версий:
Советский экспорт. СССР выносил на экспорт пушно-меховые товары, лесные товары и зерно. По словам историков, цены на импорт сильно упали в тот момент, и экспорт покрывал примерно 20% расходов на оборудование. Но, не стоит забывать, но цены на экспорт также упали, и были в 2 раза ниже цен на наш импорт. Поэтому данная версия несостоятельна.
Операция «Эрмитаж». Однако, прибыли с этой операции хватило бы только на строительство одного хорошего завода. Поэтому эта версия также не проходит.
Золотые запасы. Примерно со второй половины 20-х годов стали создавать валютный цех на Дальнем Востоке, который мог бы обеспечивать страну теми ресурсами, которые шли на закупку машинного оборудования. Однако в книге бывшего замминистра финансов СССР Валерия Рудакова написано, что накануне Великой Отечественной войны у нас золотой запас – 2600 тонн, но оно накапливалось, как стратегический ресурс и не могло быть использовано, как способ покрытия расходов на закупаемое оборудование.
Иностранные займы и инвестиции. Существовали корпорации, как, например, американская Альберт Кан, которая помогала проводить индустриализацию в СССР, так называемые генеральные подрядчики, но эти генеральные подрядчики не финансировали нас, а наоборот работали за свою плату. А что касается займов, то существовала кредитная блокада против СССР. И когда мы установили дипломатические отношения с США, Америка нам все равно не давала деньги, потому что согласно американскому закону Джонсона США могли давать кредиты странам, которые не имели задолженности по ранее выданным. А у СССР были задолженности еще со времен Российской империи, которые до сих пор не были погашены. Только незадолго до начала войны мы выстроили отношения с Германией, которая дала нам займы, но все они не смогли бы покрыть расходы на промышленный импорт.
Геополитический проект Запада. Аналогичная версия подобная расследования вокруг Второй мировой войны и личности Адольфа Гитлера, кем и каким образом была спланирована война. Но разница в том, что по поводу Третьего Рейха и Второй мировой войны есть тысяча документов, а по поводу вливания денег Западом в СССР ни одного, поэтому эта версия также под большим сомнением.
Фальшивые доллары. Здесь автор делает упор на собственный опыт работы в Центральном банке и делает вывод, что данная версия не выдерживает никакой критики.
Операция «Крест». Это деликатная тема, которая и сегодня не теряет своей актуальности. То, что происходило в 20-30-е годы, очень напоминает то, что происходит сегодня – есть оффшоры, оффшорные олигархи, также и раньше существовали такие же свои партийцы, у которых были свои оффшорные счета.
В.Ю.Катасонов отметил, что данная версия, хоть и не имеет документированного доказательства, имеет место быть. Наша общая задача проводить исследования, анализ и поиск фактов для раскрытия истины, а данная версия – хорошая наводка для исследователей.
После завершения доклада В.Ю. Катасонов ответил на вопросы участников заседания.
В частности, отвечая на вопрос ведущего заседания С.Б.Бабурина о том, что из опыта мобилизации экономики во время войны и в послевоенный период было бы важно учесть, докладчик акцентировал внимание на то, что помимо экономической политики, мобилизации и планирования, самое важное значение для развития экономики имеет сам человек. «Коммунисты на ХХII Съезде КПСС огласили третью Программу партии и в ней значилась главная задача – создание нового человека», – подытожил свое выступление на заседании В.Ю. Катасонов.
Эдуардо Попок – писатель, член Союза писателей России, член Союза переводчиков России, член Международной федерации переводчиков, член Союза журналистов Москвы добавил, что у СССР так же были и друзья, различные организации в дружественных странах, которые помогали советскому народу всем, чем могли. «Я жил в Аргентине при фашизме и члены нашей подпольной организации «Союз Победы» в Буэнос-Айресе работали днем и ночью, собирая деньги на помощь осажденному Ленинграду».
Второй доклад «Оборонная промышленность СССР в 1941-45 гг.» представил аналитик, писатель, генерал-лейтенант СВР в отставке, член Союза писателей России, член Союза журналистов Москвы Дмитрий Васильевич Епишин. Предметом данного доклада является работа советской оборонной промышленности в годы Великой отечественной войны и, в частности, такая тема, как эвакуация промышленных и военных предприятий из западных районов страны на Урал и в Сибирь.
К 1941 году советская экономика сумела решить главную задачу – она обеспечила армию необходимым количеством вооружения для современной войны – войны моторов. По ряду параметров имевшиеся вооружения превосходили вооружения агрессора. Государственная комиссия под руководством наркома Тевосяна трижды в 1939-1941 годах подробно ознакомилась с состоянием немецкого военного производства. Под прикрытием договора о дружбе были закуплены: “Мессершмитт-109” – 5 штук; “Мессершмитт-110” – 6 штук; 2 “Юнкерс-88”; 2 “Дор-нье-215”; один новейший экспериментальный “Мессершмитт-209”; батарея 105 мм зенитных пушек; чертежи новейшего самого крупного в мире линкора “Бисмарк”; танковые радиостанции; прицелы для бомбометания с пикирования и много других систем вооружения и военной техники. И только один немецкий танк типа T-III. Это был самый лучший немецкий танк благодаря двум обстоятельствам: новой 50 мм пушки KwK-38 и лобовой броне корпуса толщиной 50 мм. Все остальные типы танков наших специалистов не заинтересовали. Они уступали советской бронетехнике по тактико-техническим данным.
В РККА уже массово поступал Т-34, который превосходил все немецкие машины. Длинноствольная 76 мм пушка Т-34 пробивала любую броню самых защищенных немецких танков на дистанции 1000-1200 метров. В то же время ни один танк вермахта не мог поразить “тридцатьчетверку” даже с 500 метров. Кроме того, в Красной Армии с декабря 1939 года находился на вооружении тяжелый танк КВ. Имея лобовую броню в 95 мм (башня – 100 мм), а бортовую – 75 мм, он был неуязвим для танков и самых лучших немецких противотанковых пушек. В танковых дивизиях вермахта тяжелых танков не было.
На июнь месяц 1941 года против 799 танков 1-й танковой группы вермахта, состоящих на вооружении пяти танковых дивизий (в немецких моторизованных дивизиях танков не было) противостояло двадцать советских танковых и одиннадцать моторизованных дивизий, имеющих на своем вооружении 5997 боеготовых танков.
30 июня 1941 г. был создан Государственный Комитет Обороны (ГКО), который среди других военных задач занимался и военной промышленностью. Плановая централизованная система управления, созданная в СССР к началу войны, позволила быстро перестроить народное хозяйство. 65-68% всей произведенной продукции в натуральной форме были предметами военного потребления. Война вызвала гигантский сдвиг как в структуре экономики страны, так и в размещении производительных сил. К концу войны объем продукции промышленности в восточных районах возрос в 2 раза, а военной продукции – в 5,6 раза.
Важнейшей частью перестройки экономики в начальный период войны стала эвакуация, в соответствии с постановлением ГКО от 10 октября 1941 года, из «прифронтовых» в «тыловые» районы страны промышленных предприятий, материальных ценностей и людских ресурсов. По официальным данным, к январю 1942 года были перевезены и вскоре введены в строй 1523 промышленных предприятий, в том числе 1360 оборонных.
При передвижениях производственные мощности заводов неоднократно дробились и перевозились в разные места, частично реэвакуировались – шел гигантский продолжительный процесс перемещения составов с промышленным оборудованием.
Эвакуация была одновременно и процессом слияния заводов в кластеры. Так, завод по производству танковых дизелей в Барнауле был построен в 1942 г. на новой площадке, с использованием оборудования и кадров частично ХТЗ, СТЗ, Ижорского заводов, завода № 264 (бывшая судостроительная верфь). В процессе эвакуации возникали огромные трудности, связанные как с проблемой транспортировки, так и с восстановлением предприятий в месте назначения. Ключевой проблемой восстановления эвакуированных предприятий стал острый недостаток квалифицированных рабочих, особенно токарей, фрезеровщиков, шлифовальщиков и слесарей».
В целом количество эвакуированных рабочих составляло 30-40 % общей численности рабочих, занятых на предприятиях до их эвакуации. Дополнительная потребность в рабочей силе для восстановления эвакуированных предприятий и пуска их на полную мощность составляла около 500 тыс. человек. По одной только группе авиационных предприятий г.Куйбышева не хватало около 30000 рабочих. Аналогичной была ситуация на большинстве эвакуированных заводов. Ликвидировать недостаток рабочей силы рекомендовалось путем использования трудовых резервов «среди эвакуированного населения, потерявшего связи со своей прежней работой”, а также женского населения: «по предварительным расчетам количество женщин в возрасте от 16 до 40 лет, которые могут быть вовлечены в производство, составляет не менее 300 тыс. человек».
Преодолеть весь этот хаос военного времени и достичь поставленной цели можно было только мощными организационными усилиями, жесткой дисциплиной и круглосуточной напряженной работой всех участников: от Верховного Главнокомандующего, до землекопа. Советское руководство под руководством Сталина смогло все эти задачи решить. Поражающий своими масштабами процесс эвакуации был в целом завершен в течение 1942 года. Как подчеркивалось в докладе Госплана, составленной в декабре 1942 г., важнейшим результатом, достигнутым в машиностроительной промышленности за 1942 год, являлось восстановление эвакуированных предприятий на территории восточных областей страны.На площадках заводов, оставшихся в крупных городах после эвакуации, налаживался в основном ремонт вооружения, а затем – новые производства.
Для концентрации усилий на производстве военной продукции, помимо имевшихся к началу войны Наркоматов вооружения, боеприпасов, авиационной промышленности, судостроительной промышленности были созданы новые специализированные наркоматы: в сентябре 1941 г. Наркомат танковой промышленности, а в ноябре того же года — Наркомат минометного вооружения. Это свидетельствовало и о первоочередном значении организации производства именно этих видов вооружения.
Яркий пример тотальной мобилизации – это организация производства боеприпасов и элементов боеприпасов. В это производство были включены не только все промышленные наркоматы, но и сугубо гражданские ведомства, как Комитет по делам искусств, наркомат социального обеспечения РСФСР, ВЦСПС, Моссовет и другие. Задействованы были практически все регионы страны.
Подытожил свое выступление Дмитрий Васильевич Епишин следующими словами: «Подводя итоги, необходимо отметить, что в чрезвычайных условиях войны советская централизованная модель управления смогла проявить себя в наибольшей степени. В этом отношении она может быть названа мобилизационной моделью, т.е. наиболее реализуемой в чрезвычайных условиях. Победа в войне способствовала укреплению и дальнейшему сохранению этой системы. Кроме того, война вызвала колоссальное географическое расширение военно-промышленной инфраструктуры в стране, что заложило основу для создания отраслей по производству новейших вооружений (атомного оружия, реактивной техники, средств радиолокации) и в целом постоянно действующего мощного ВПК в условиях холодной войны».
С содокладом на заседании выступил член-корреспондент Академии наук авиации и воздухоплавания, главный редактор журналов «Авиация и космонавтика» и «Мир техники для детей», член Союза журналистов Москвы Виктор Александрович Бакурский. Прежде чем перейти к докладу по данной теме, он высказал свое мнение о немецком самолете Мессершмитт 109. По его словам, сложился некий стереотип, во многом благодаря книге Яковлева «Цель жизни» и другим всевозможным публикациям во всех авиационных книгах и журналах, где было написано, что превосходство германской авиации обеспечивалось за счет того, что у них был такой самолет, как Мессершмитт 109. «Самолет был плохой, я сам лично с ним познакомился, чуть ли не до гаечки его разобрал. Мало кто знает, что 50% этого самолета были не боевые потери. На взлете и посадке самолет был страшно плохо управляем и летать на нем могли только очень хорошо подготовленные летчики. И все победы, которые одержали немцы, были за счет качества подготовки, в то время как наши летчики в начале войны имели очень слабую подготовку. И очень много докладов командиров полков в вышестоящих инстанциях свои недостатки по подготовки кадров списывали на этот самолет, что у них он есть, а у нас нет. Проблема заключалась в подготовке кадров, а не в высоком качестве самолета», – объяснил В.А. Бакурский и подтвердил, что в истории много темных пятен, которые интерпретируются различными способами, создавая мифы, и наша задача развинчивать подобные мифы. Он заметил, что советское правительство и сам И.В. Сталин были большими поклонниками авиации и делали большие вливания в эту сферу военно-промышленного комплекса. После того, как было установлено, что в германии производят по 70 самолетов в сутки, было принято решение увеличить строительство авиационных заводов и, следовательно, выпускаемых самолетов. Летом 1940 года был большой толчок развития авиации, появились срочные планы строить заводы в Минске, Могилеве и других городах.
В итоге, на начало 1941 года наши заводы вышли на уровень 100 самолетов в сутки, то есть в 4 раза больше, чем раньше, тем временем немцы могли делать только 70-80 самолетов. Мы их опередили. Новые заводы начали входить в строй, увеличилось количество выпускаемых самолетов, а квалификация рабочих осталась такой, что была. Стали набирать рабочих со стороны, качество тут же сильно упало. Огромное количество самолетов наших на аэродромах стояли просто линейками, которые просто не могли летать. И когда немцы в 1941 году 22 июня бомбили по нашим аэродромам, толку не было никакого. Большая проблема была с двигателями, это самая сложная деталь самолета. Очень много было некондиционных двигателей. Делали большой акцент на бронированный штурмовик ИЛ-2, который не могли пробить пули, его задача заключалась в прикрытии сухопутной армии. Но, как говорят – чтобы что-то создавать в большом количестве, надо чем-то пожертвовать, пожертвовали истребителем МИГ-3. Однако уже в 1942 году стало ясно, что советская армия несет большие потери в воздухе, так как немецкие истребители часто сбивали наши штурмовики. Было принято решение ограничить выпуск ИЛ-2 в пользу истребителей. После того, как авиационная промышленность резко начала выпускать истребителей, мы завоевали превосходство в воздухе.
Проблема так же была и с эвакуацией, как хорошо было освещено в предыдущем докладе. Первая проблема заключалась в том, что не всегда успевали заранее проводить эвакуацию и иногда уже после того, как враг начинал бомбить. Такие трудности порождали новые – старались эвакуировать полностью все оборудование, но людей нет, так как вагонов не хватало, и людей увозили на баржах. Однако наступали холода и, как это произошло на Рыбинском моторном заводе, из 30 тысяч рабочих и их семей смогли уехать только 14 тысяч.
Вторая проблема заключалась опять-таки в кадрах. Мужчины уходили на фронт, и к станкам приходилось вставать детям. Качество самолетов тут же стало падать. Руководство приняло решение возвращать с фронта грамотных рабочих для работ на заводах. Качество, так же как и количество выпускаемых самолетов, тут же выросло.
С.Н.Бабурин поблагодарил докладчиков за интересные и содержательные выступления и предоставил гостям и членам Клуба возможность задать вопрос и высказать свое мнение по повестке дня.
Озвученные выступления вызвали массу споров и дискуссий. Первым озвучил свою точку зрения Евгений Олегович Шабаев, политолог, председатель Антифашистского антимайданного совета, первый секретарь Общероссийской общественной организации «Поколение Победы» руководитель экспертной группы Совета при Президенте РФ по межнациональным отношениям: «Многие говорили, что у нас не было кадров, не было профессионалов. Я хотел бы не согласиться. Созданное профессиональное техническое образование, в том числе военное, было крайне высокое и эффективное. И к концу войны достигли той эффективности, с помощью которой смогли восстановить страну к 1953 году и вывести ее на качественно новый уровень».
Поддержал позитивную оценку советского технического образования и расширил тему значимости воспитания и образования молодежи журналист, политолог, советник Российского Фонда развития высоких технологий, член Союза журналистов Москвы Николай Романович Димлевич: «Воспитание и образование молодежи, как это было и в СССР, так и тем более сегодня, крайне важная задача государства. На сегодняшний день существует 498 военных спутников США, это самое крупное космическая группировка, из них 70 контролирует Интернет, киберпространство. Это все подконтрольно военной машине США. Интернет-пространство, которым пользуется и российское население ежедневно, по-прежнему контролируется. Поэтому образование, воспитание молодежи крайне важно для страны».
Председатель Исторического клуба Сергей Николаевич Бабурин также высказал свое мнение о развенчивании мифов и стереотипов в исторической науке, которая имеет колоссальное воздействие на общественное мнение и, в первую очередь, на подрастающее поколение. «Нам нужно продолжать борьбу за прошлое, борьбу против фальсификации и стереотипов, которые до сих пор существуют в исторической науке. Например, когда началась Вторая мировая война? Почему западникам удобно говорить, что это 1 сентября 1939 года с нападения на Польшу? Западники сразу же выгораживают Великобританию и Францию и обвиняют Германию и Советский Союз, который тут же начал делить Польшу. Давайте задумаемся и прислушаемся к нашим восточным соседям. Китай совершенно правильно говорит – Вторая мировая война началась в 1937 году с агрессией Японии против Китая. Это начало мировой войны, а начало войны в Европе тоже не 1 сентября 1939 года, а Мюнхен 1938 год, когда мы говорим, что виновники войны – это Гитлер, Муссолини, стоит упоминать и о Даладье, и о Чемберлене. А Польша также принимала участие в дележе Чехословакии. Тогда будет больше объективной правды, потому что именно с агрессии против Чехословакии начинается война в Европе. В начале без выстрелов, а потом и с выстрелами. Да, они пересматривают даты, а мы должны их расследовать!».
Свою точку зрения выразил и политолог, кандидат исторических наук, член Союза журналистов Москвы, заместитель председателя Исторического клуба Сергей Викторович Солодовник: «Левые и правые публицисты схожи в одном: за счёт колоссальной централизации управления экономикой страны Сталин сконцентрировал все ресурсы «для фронта, для победы». Разница лишь в оценочной и эмоционально– эстетической части суждений. Выиграли войну благодаря плановой экономике, говорят патриоты. Плановая экономика с жесточайшей централизацией только для войны и пригодна, утверждают либерасты.
Утверждаю, что такая картина экономического управления со стороны Сталина искажается в сторону существенного упрощения. В частности, игнорируются настойчивые и постоянные усилия по поддержанию покупательной способности советского рубля.
Рубль советский, образца 1941 года, выдержал войну достойно. Обесценение покупательной способности рубля за военный период, по индексу цен на товары свободного рынка, не превышало 8-9 крат. Причём после 1943 года цены начали постепенно снижаться. При этом пайковые цены оставались стабильными. Конечно же, набор товаров и прежде всего продуктов питания по карточкам оставался крайне скудным.
Возникает вопрос: как это влияло на фронт, на победу? Один простой ответ: Сталин прямо, через премии в рублях, стимулировал уничтожение военной техники и живой силы Вермахта. Были введены наградные премии: за каждый самолет, танк, самоходку противника. Где можно было отоварить премии? Не важно, лично бойцу или его семье в тылу. Ответ прост: на свободном рынке, а также в сети государственных коммерческих магазинов. Кстати, цены, в которых были несколько выше рыночных.
Ещё вопрос: а разве крепкий рубль мог дать реальный вклад в производство вооружений и боеприпасов в условиях централизации сырья и ресурсов, жесткого распределения и средств производства, и рабочей силы? Согласно упрощенным представлениям, достаточно было приказа, подкрепленного силой. Реальность такова: колхозы, лауреаты, церковь перечисляли деньги на военную технику, и деньги эти работали адресно. Всё потому, что лишних денег не печатали, финансовую дисциплину соблюдали – прежде всего в разделении денежной массы на потребительскую и инвестиционно– производственную. Проще говоря, на нал и безнал.
Подытожил озвученные доклады и обозначил свою позицию по заявленной теме и доктор философии, профессор, член Союза журналистов России, член союза писателей, член Международного сообщества писательских союзов Дмитрий Витальевич Калюжный: «хотел бы обозначить несколько пунктов, раскрывающих доклады немного шире:
1. В.Ю. Катасонов правильно отметил, что в нашу экономику в годы первых пятилеток Запад денег не инвестировал. Но кредиты давали. Например, у нас в начале 1930-х годов вообще не было ни танкостроения, ни инженеров, способных конструировать современные танки. Немецкие инженеры обучили наших конструкторов. Немецкие заводы поставляли тяжёлую технику для производства танков и артиллерии, и даже изготавливали для СССР стволы пушек и прочее полезное. Всё это оплачивалось немецкими же деньгами, потому что Германия предоставила Советскому Союзу крупные кредиты.
2. Утверждение докладчика Д.В. Епишина, что на востоке страны до войны не создавались базы для развёртывания заводов, которые следовало вывозить с запада страны после нападения врага, не совсем верно. Базы создавали: ставили фундаменты цехов, или хотя бы фундаменты для особо крупной техники, подводили электрические провода, обносили всё это глухим забором, а на воротах ставили охрану. Назывались такие базы «на будущее» заводами-дублёрами.
3. О небывалой скорости ввода мощностей после эвакуации. Она была достигнута за счёт продуманной последовательности вывоза. Сначала увозили техническую документацию и инженеров, а в местах новой дислокации предприятия начинали возводить стены. Затем везли тяжёлую технику, и то оборудование, которое производило заготовки изделий. Всё это монтировали на новом месте, а сборочные цеха, уже подвергаясь бомбёжкам, продолжали работать. По мере исчерпания складов комплектующих изделий выводили и сборочное оборудование, а по прибытии его на восток там уже наполнялись новые склады».
Обсуждаемая на заседании тема была активно поддержана и другими членами и гостями Клуба. Свое мнение и вопросы докладчикам озвучили: доктор юридических наук, академик Российской академии социальных наук, проректор по научной работе Европейского института JUSTO, член Союза журналистов Москвы Зигмунд Антонович Станкевич, историк, писатель, член редакционной коллегии журнала «Мужская работа», член Союза журналистов России, член Союза журналистов Москвы Игорь Николаевич Шумейко, председатель Общероссийской общественной организации содействия дружбе народов «Союз наций и народов России», сопредседатель Общероссийского Благотворительного фонда «Крымская весна» Сергей Борисович Тагашёв, политолог, председатель правления фонда «Союз-Восток» Юрий Вячеславович Кривошеев, доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой коммуникационного менеджмента, рекламы и связи с общественностью Института журналистики, коммуникаций и медиаобразования Московского педагогического государственного университета, член Союза писателей России, член Союза журналистов Москвы Андрей Валерьевич Козлов, журналист, литератор, член Союза журналистов Москвы Герман Владимирович Смирнов, доктор исторических наук, академик Международной Славянской академии наук, образования, искусств и культуры Геннадий Васильевич Саенко, ученый, писатель, академик Международной Славянской академии наук, образования, искусств и культуры Йоле Якшич Станишич.
В докладах и выступлениях участников 19 заседания клуба прозвучали ключевые факторы, определившие исход Великой Отечественной войны, такие как эффективное централизованное управление экономикой в условиях войны и эвакуации основных отечественных предприятий и заводов за линию фронта, а также народный подвиг, позволивший в кратчайшие сроки восстановить обороноспособность страны после военной катастрофы первого полугодия самой жестокой и драматичной для нашей страны войны. Представлен реальный анализ оборонной промышленности СССР в соотнесении с военными мощностями фашистской Германии и её союзников. Сделаны выводы о мистификации и фальсификации ценной информации, позволяющей системно увидеть ход и глубинные причины Великой Отечественной войны. Основным лейтмотивом выступающих стал консенсус вокруг необходимости преемственности в передачи памяти от поколения к поколению без искажения правды и памяти об этих трагических и героических страницах истории страны.
Участники заседания выразили солидарность со словами выдающегося ученого, видного политического и общественного деятеля, доктора географических наук, академика Российской академии наук, лауреата Государственной премии СССР и Российской Федерации, Героя Социалистического Труда Михаила Чоккаевича Залиханова о том, что необходимо знать правдивое прошлое своей страны, без которого нет будущего, на ярких и доходчивых примерах разоблачать и давать отпор фальсификаторам истории и идеологическим провокаторам, которые «на деньги Америки внесли свой весомый вклад в разрушение Украины и сегодня под диктовку США ведут агрессивную информационную войну по развалу России».
Секретарь Союза журналистов Москвы, действительный государственный советник Российской Федерации 1 класса, заместитель председателя Исторического клуба Виктор Иванович Черемухин представил на утверждение проект Календарного плана и тематики заседаний Исторического клуба «Моё Отечество» на период с сентября по декабрь 2016 года, который после обсуждения был принят в целом. В частности, на рассмотрение следующего, двадцатого заседания Исторического клуба, которое намечено на 22 сентября 2016 года выносится тема: «Политические партии в истории и судьбе России».
В.И. Черемухин вручил журналисту, писателю, переводчику, члену Исторического клуба Эдуардо Попок удостоверение члена Союза журналистов Москвы и Международную пресс-карту СЖМ.
Первый секретарь Союза журналистов Москвы Людмила Васильевна Щербина поздравила членов и гостей Исторического клуба с успешным завершением весенней сессии 2016 года и пожелала в осеннюю сессию новых интересных исторических тем и, как всегда, ярких выступлений и творческих дерзаний.
Председатель Исторического клуба С.Н.Бабурин, подводя итоги дискуссии, отметил значимость обсужденной темы для судьбы СССР, советского народа и всех стран антигитлеровской коалиции, выстоявших и победивших фашистскую Германию и их сателлитов в самой смертоносной войне современности, поблагодарил участников заседания за содержательные выступления.
Отчет о девятнадцатом заседании Исторического клуба «Моё Отечество» подготовила Екатерина Михайлова.
Фото Светланы Яковлевой.