Сейчас трудно поверить, но к 1917 году во всей лавине книг, издаваемых в России, каждая четвертая была выпущена Сытиным. И на международный рынок с русской книгой он вышел одним из первых. И знаменитейшую и любимую повсеместно газету «Русское слово» с 1897 года – вплоть до Октябрьского переворота – он издавал.
Но главное изо всех его блистательных дел даже не это. Большие люди, высокие лбы в государственных думах, сенатах, советах бесконечно заседали, обсуждая данный вопрос: как же народ наконец просветить, заставить за книгу взяться? А он, Иван Сытин, родившийся в богом забытом сельце Гнездиково, что в Костромской губернии, решил эту проблему.
Приехал в Москву, огляделся, поработал у скромного книготорговца Павла Шарапова и так с ходу втянулся в дело, что стал лучшим среди подмастерьев. Потому что Шарапов торговал книгами, а книги всегда были особенной страстью Сытина. Да, верно, уже много позже Чехов называл его полуграмотным мужиком – не было у того систематического образования, а лишь начальные классы гимназии, но книга была для него, ну, скажем, Библией, источником всех знаний и радостей. Только и несправедлив был Антон Павлович, поскольку Сытин неутомимо сам себя образовывал.
Он все делал обстоятельно и неторопливо. Вник в типографское дело, распознал, как возникают предпочтения и вкусы читателей. Сытин понял первым из всех прежних книгоиздателей: несомненно, нужны книги наших великих писателей – в их полном объеме, а не в случайном, вкусовом издательском выборе и непременно – главнейшее из условий – дешевые!
И вот уже обзаведясь семьею и встав на ноги, Сытин учреждает собственное книгоиздательство и открывает лавку у Ильинских ворот. Сначала издает Льва Толстого, найдя особый подход к тому через его секретаря Черткова, потом выпускает энциклопедии – «Военную» и «Народную», привлекает чудесного художника Виктора Васнецова как иллюстратора и делает все, дабы при том сделать книгу дешевой. И дело покатилось, пошло! На книжных прилавках появилось невиданное: «Детская энциклопедия» в десяти томах, многотомное издание Гоголя, сказки Перро, братьев Гримм, выдумал издавать рождественские книжки в виде различных зверюшек и кукол – влет уходили. Пушкина впервые опубликовал полным – 10 томов – и выпустил самое полное собрание сочинений Толстого – 20 томов. Вон как развернулся-то, тихоня, вылетевший из Гнездикова…
Когда я пришел в «Комсомолку» – а было это в начале шестидесятых прошлого века, – в типографии, в наборном цехе, работал верстальщиком Александр Степанович Ковалев, седовласый, розовощекий, совсем не похожий на старичка человек. Скорее походил он на банковского служащего средней руки. Так вот, Ковалев работал у Сытина в типографии на Валовой улице и часто встречался с ним! Степаныч рассказывал, что Сытин постоянно приходил в типографию, самолично вникал в процесс издания газеты – его «Русское слово» било все существовавшие прежде рекорды. На линотипах – наборных машинах – у него работали исключительно мужчины (у нас-то одни девчонки!), и, бывало, подолгу возле кого-то стоял, наблюдал. Мог тут же, не сходя с места, взыскать штрафом за работу на кое-как, а мог и премию выдать ошеломительную – за дело.
Ковалев рассказал, как являлся в «Русское слово» уже поздним вечером Александр Иванович Куприн, возбудительно попахивающий хорошим рестораном, и диктовал прямо на линотип очередной свой рассказ. Приходил часто в типографию – да почти ежедневно – и главный редактор газеты Влас Дорошевич, «король фельетона», как его называли, – этот был трезвым всегда.
Когда власть захватили большевики, Сытин сразу же – и добровольно – передал новой власти типографию. Остальное у него отняли через два года. Он пытался сотрудничать с советами, даже ездил за границу – 
договариваться о поставках бумаги, но только он теперь был не нужен. Другие времена – другие нравы…
Леонид Репин
5 февраля 2018 г.