Мне и сейчас кажется, что я вижу его в нашем редакционном коридоре на шестом этаже. В коридоре, казавшемся нам тогда длинным, как сама жизнь… и оказавшемся спустя годы таким коротким…
Вот он идет один, поздним вечером, сразу после подписания очередного номера с его материалом, который утром будет читать вся страна. Усталый, конечно же, немного расслабленный, потому что дело на сегодняшний день сделано. Славу нельзя было ни с кем спутать: правое плечо много выше другого и голова к нему наклонена – видно, еще со школы сложилась такая осанка, только ему все равно было, как он выглядит со стороны.
Мне и сейчас кажется, что я вижу его в нашем редакционном коридоре на шестом этаже. В коридоре, казавшемся нам тогда длинным, как сама жизнь… и оказавшемся спустя годы таким коротким…
Вот он идет один, поздним вечером, сразу после подписания очередного номера с его материалом, который утром будет читать вся страна. Усталый, 
конечно же, немного расслабленный, потому что дело на сегодняшний день сделано. Славу нельзя было ни с кем спутать: правое плечо много выше другого и голова к нему наклонена – видно, еще со школы сложилась такая осанка, только ему все равно было, как он выглядит со стороны.
Леонид Репин