Еще два года назад “РГ” писала о том, что в министерстве юстиции Польши готовят проект документа, который позволит преследовать за обвинения в причастности польского народа к Холокосту. Тогда инициативу мало кто воспринял всерьез, ведь речь шла, прежде всего, о распространенной в зарубежных СМИ ошибке: фашистские концлагеря на территории оккупированной гитлеровской Германией Польши журналисты частенько называли “польскими”. Да что говорить о журналистах, если в 2012 году Барак Обама, будучи президентом США, употребил выражение “польский лагерь смерти”, а в 2015-м Джеймс Коми, будучи директором ФБР, причислил поляков к пособникам нацистов.
В ходе визита в Музей Холокоста в Вашингтоне он заявил: “В своем сознании убийцы и их пособники в Германии, Польше, Венгрии и многих-многих других местах не делали ничего ужасного. Они убедили себя в том, что это правильно и необходимо”. Ежегодно польские посольства по всему миру направляют сотни опровержений в СМИ, журналисты которых не понимают, насколько щепетильно в Польше относятся к таким формулировкам. Чтобы иметь возможность привлекать за такие ошибки к уголовной ответственности, вне зависимости от национальной принадлежности провинившегося, и был составлен проект нынешнего закона. Тогда формулировка, озвученная заместителем министра Патриком Яким, звучала так: “Тот, кто публично, вопреки фактам, приписывает Польше или польскому народу участие, организацию или ответственность за совершение преступлений, совершенных немецким Третьим рейхом, подлежит наказанию до пяти лет лишения свободы”. На прошлой неделе польский парламент одобрил эту инициативу с одной лишь правкой: возможное наказание ограничили тремя годами тюрьмы.
Тот же документ, который, кстати, является поправкой к закону о деятельности Института национальной памяти Польши, предусматривает преследование за пропаганду идеологии украинских националистов, которую инициаторы законопроекта фактически приравняли к нацистской идеологии. И если до сих пор право подавать в суд на формулировку “польский концлагерь” имел только бывший узник концлагеря или ветеран боевых действий, оскорбленный этой формулировкой, то с момента вступления закона в силу это смогут делать и профильные учреждения. Например, Институт национальной памяти, который занимается расследованием “преступлений по отношению к польским гражданам” в период с 1 сентября 1939 года по 31 июля 1990 года, и имеет свою собственную прокуратуру.
В США впервые в истории госдепартамент в специальном заявлении открыто пригрозил Польше неприятностями: “Мы обеспокоены последствиями принятия этого закона в таком виде. Если он вступит в силу, это может повлиять на стратегические интересы Польши и ее взаимоотношения, в том числе, с Соединенными Штатами и Израилем”. Ранее американские конгрессмены направили президенту Польши Анджею Дуде письмо, в котором попросили его наложить вето на спорные поправки. Во вторник закон осудила Верховная Рада Украины, а на прошлой неделе президент этой страны Петр Порошенко счел, что приравнивание украинского национализма к нацизму является нарушением “провозглашенных принципов стратегического партнерства между Украиной и Польшей” и назвал “оценки, содержащиеся в этом решении, абсолютно необъективными и категорически неприемлемыми”.
Все это, а также грандиозный политический конфликт внутри страны и протест оппозиционно настроенной интеллигенции, не произвели должного впечатления на президента Польши. Анджей Дуда подпишет закон, по мнению наблюдателей, руководствуясь интересами право-консервативной правящей партии “Право и справедливость” и ее лидера Ярослава Качинского, заявившего на днях, что документ должен быть подписан.
По тексту Ариадны Рокоссовской