Widgetized Section

Go to Admin » Appearance » Widgets » and move Gabfire Widget: Social into that MastheadOverlay zone

Главная » Написано 100 лет назад. Рассказывает Павел Басинский

Написано 100 лет назад. Рассказывает Павел Басинский

image_pdf

Павел Басинский

Близится к концу 2021-й литературный год.
Он был урожайным, о чем можно судить по длинным и коротким спискам
главных литературных премий России.
Накануне итоговых размышлений я решил посмотреть,
что происходило в литературе в 1921 году.

Но сначала оценим исторический контекст. Не закончилась Гражданская война. Значительная, а может быть, и лучшая часть творческой интеллигенции оказалась
за границей. В стране разруха. Эмиграция после исхода из родины пребывает в шоке.

До литературы ли?

Я предлагаю Топ-10 самых, на мой взгляд, интересных произведений и книг, написанных и напечатанных ровно сто лет назад писателями, которым, казалось, было не до литературы, не до жиру, быть бы живу. Хотя легко мог бы составить и все Топ-100.

Начну с Дальнего Востока, а закончу Парижем.

В 1921 году во Владивостоке выходит книга «По Уссурийскому краю» писателя и этнографа Владимира Арсеньева, заложившая основы всей прозы Дальнего Востока. Это — это наша дальневосточная «Одиссея».

В том же году Владимир Короленко завершает свой мемуарный труд «История моего современника», по масштабу описанных событий и по глубине осмысления сопоставимый только с книгой «Былое и думы» А.И. Герцена.
Это была итоговая работа великого русского гуманиста… 25 декабря 1921 года Короленко скончается в Полтаве. Не забыть бы нам отметить эту круглую дату.

В 1921 году в Петрограде выходит документальная книга Александра Блока «Последние дни императорской власти». Величайший русский поэт начала ХХ века, как и Пушкин, в конце жизни стал историком и написал «по неизданным документам» внимательный труд о конце русской империи. Имя Пушкина здесь не случайно. В том же году Блок на заседании в Доме литераторов, посвященном годовщине смерти Пушкина, читает свое эссе «О назначении поэта», сравнить которое можно с пушкинской речью Достоевского.

Никому еще не известный выпускник железнодорожного техникума Андрей Климентов пишет рассказ «Маркун». В нем уже есть весь будущий гениальный прозаик, который нам известен как Андрей Платонов. Здесь что-то совсем новое — великая мечта о подчинении всей космической энергии задачам человечества.
«Маркун верил в себя. Знал, что нет, не может быть ошибки в спрятанной машине. Она пойдет. Ее мощь безгранична. Он, Маркун, победил многие силы. Никто еще ничего не знает. Не знает, что это он дал человеку в его немощные руки новый молот безумной мощи».

И в это же время в Париже Иван Бунин пишет рассказ «Конец» о бегстве русской эмиграции из Крыма. История грусти и отчаяния.
«Вдруг я совсем очнулся, вдруг меня озарило: да, так вот оно что — я в Черном море, я на чужом пароходе, я зачем-то плыву в Константинополь, России — конец, да и всему, всей моей прежней жизни тоже конец, даже если и случится чудо, и мы не погибнем в этой злой и ледяной пучине! Только как же это я не понимал, не понял этого раньше?»

В Берлине, тоже находясь в фактической эмиграции, Максим Горький пишет… что бы вы думали? Сценарий фильма «Степан Разин»
по заказу французской кинокомпании. Полвека спустя такой же идеей будет одержим Василий Шукшин, так и не сумевший воплотить свой замысел в советском кино.

Вернемся в метрополию. В 1921 году Исаак Бабель создает, пожалуй, свой лучший рассказ из одесского цикла «Король».
«- Слушайте, Король, — сказал молодой человек, — я имею вам сказать пару слов. Меня послала тетя Хана с Костецкой… — Ну, хорошо, — ответил Беня Крик, по прозвищу Король, — что это за пара слов? — В участок вчера приехал новый пристав, велела вам сказать тетя Хана… — Я знал об этом позавчера, — ответил Беня Крик».

Вернемся в столицу Франции. Здесь будущий «красный граф» Алексей Толстой пишет удивительный рассказ о любви двух эмигрантов
«В Париже», который по пронзительному лиризму я бы сравнил только с «Дамой с собачкой» Антона Чехова.

А в Советской России в этот год Сергей Есенин создает сильнейшую по лиро-эпической мощи поэму «Пугачев». Спустя опять же полвека у зрителей Театра на Таганке будет останавливаться дыхание от чтения Владимиром Высоцким монолога Хлопуши: «Сумасшедшая, бешеная кровавая муть! Что ты? Смерть? Иль исцеленье калекам? Проведите, проведите меня к нему, Я хочу видеть этого человека».

И тогда же советский аристократ Илья Эренбург пишет авантюрный роман «Необычайные похождения Хулио Хуренито», который сегодня считается одной из лучших его книг.

Ну и на закуску… Эмигрант, бывший корреспондент белогвардейской прессы Александр Куприн в Париже в газете «Общее дело» печатает свой очерк… о Ленине, с которым лично встречался в 1918 году, когда пытался создать народную газету вне политики. Ленин его принял по первому звонку, вместе с каким-то сумасшедшим графоманом, который пришел оправдываться за стихи, возмутившие Крупскую. Очерк, конечно, язвительный, но я не читал ничего лучшего о внешности Ленина, о его жестах и о той харизме, которую нес в себе этот человек.

Вот примерно какой была литературная Россия сто лет назад. И хотя я не люблю, когда мне говорят,
что сегодня русская литература умерла, мне порой тоже хочется воскликнуть бессмертными словами Фамусова
из «Горе от ума»: «Вы, нынешние, — ну-тка!»

По тексту Павла Басинского