В прессе каждой эпохи существуют люди-легенды. Таким был и Леонид Кравченко – известный журналист и государственный деятель. К нему, как и ко всем ярким людям, относились по-разному, но написать историю отечественных СМИ второй половины ХХ века без его имени просто невозможно.

Есть нечто символичное в том, что журфак МГУ Леонид Кравченко окончил в 1961 году: он стал одним из многочисленных ярчайших «оттепельных журналистов», мечтавших о свободной прессе и не просто любивших журналистику, а видевших в ней единственный смысл жизни. Он отлично писал, первую повесть создал еще студентом, затем увлекся съемками документальных фильмов, но «крест по жизни» был дан ему другой – руководить. Причем смолоду… Его способность организовывать работу и получать результаты была как-то очень быстро оценена, и вскоре после журфака он занял должность замредактора отдела экономики «Строительной газеты».

После нее он временно стал «телевизионным человеком» – работал на Шаболовке и в Останкино, отвечая как замредактора за телепередачи для Москвы и Московской области. А потом его вновь вернули в «Строительную газету», но уже главным редактором. Тогда Кравченко совершил первый беспрецедентный прорыв, увеличив тираж газеты с 62 тысяч до 670 тысяч экземпляров. Это было похоже на чудо, но вскоре он повторил его, только уже на новой высоте – за пять лет руководства «Трудом» Леонид Петрович поднял тираж главной газеты профсоюзов до рекорда уже просто невероятного: без малого 20 миллионов! Этот факт был зафиксирован в Книге рекордов Гиннесса.

В «Труде» о Кравченко и после его ухода рассказывали легенды. Тоже – разные. Иногда легенды путались с мифами. Но не восхищаться его достижениями было нельзя.

В 1985 году его вновь позвали на телевидение – первым зампредом Госкомитета СССР по телевидению и радиовещанию, потом был ТАСС, затем – Гостелерадио, а после этого он занял кресло пред­се­да­те­ля Все­со­юз­ной го­су­дар­ствен­ной те­ле­ра­дио­ве­щательной компании. По карьере Леонида Кравченко больно ударил путч 1991 года. Подчинившийся указам ГКЧП, Кравченко ввел жесткую цензуру на ТВ, за что был снят с должности после подавления путча. Это был сильный удар, но он не сломался.

Кстати, чаще всего его «кололи» тем, что именно он велел поставить во время августовского путча знаменитое «Лебединое озеро», показ которого заместил новости в те острые дни. Но балет стоял в телесетке и так…

Как бы там ни было, он выстоял и продолжал работать. В «Российской», потом в созданной им «Парламентской» газете, входил в Совет директоров ТВ Центра… И где бы ни работал, Кравченко не отступал от главного принципа, который многие ему не могли простить. У него было четкое представление о том, что такое профессионализм, и в этой своей шкале ценностей он не отклонялся от эталона ни на йоту. Он ненавидел дурновкусие. Презирал вульгарность. Стремился к идеалу – тому, каким он его себе представлял.

Да, рядом с ним было непросто и относились к нему по-разному. И объективно именно при Кравченко сильно поменялось телевидение. Но при этом он ославился там предельно жесткими методами руководства, и после серии телескандалов и ухода с экрана ярких медийных лиц Союз журналистов даже исключил Леонида Кравченко из своих рядов…

Неудобный, трудный, для кого-то – одиозная личность, он всю жизнь служил одному Богу – избранной профессии, журналистике, такой, какой он ее понимал, чувствовал и любил. Он уходил с одной должности на другую, оставляя о себе разную память, но неизменное ощущение – ты столкнулся с необычной, очень сильной личностью. И спустя годы именно это ощущение оставалось главным.

… Смерть примиряет со многим и ставит все по своим местам. Да, Леонид Петрович был трудным человеком. Но сделал он для журналистики очень многое. И безусловно одно: сегодня одним великим профессионалам стало меньше.

Светлая память нашему коллеге.

Коллектив «Вечерней Москвы» выражает глубокие соболезнования родным и близким Леонида Петровича Кравченко.